Тяжелый понедельник - [53]

Свое спортивное мастерство Бак Тирни оттачивал в старом «Озерном клубе» — не столь известном, как клуб «Августа», но таком же престижном и закрытом. Ходила даже такая шутка — в «Озерный клуб» нельзя попасть, если не знаешь названия озера, на берегу которого он играет. А озер в том крае было великое множество. Тирни был одним из 150 членов этого клуба. В списке была вся старая финансовая элита Мичигана. В клубе состояли высшие руководители «Форда» и «Дженерал моторс», это прибавляло престижа и отразилось на качестве площадки для гольфа на живописном берегу озера Кавано. Тот факт, что Тирни, выходец из старого семейства Челси, получил приглашение в клуб, будучи всего лишь начинающим хирургом, был лишним свидетельством его принадлежности к сливкам высшего общества. Первые пять лет клубные взносы за Тирни платил его опекун и благодетель, большой любитель футбола и богатый человек, ибо взносы были не маленькими. Все зависело от того, какие именно суммы шли на содержание клуба. Годовой взнос был нефиксированным — он мог равняться восьми тысячам долларов, а мог — восьмидесяти. Взнос исчисляли просто — делили расходы поровну на 150 человек. Как говорится в старой пословице: если хорошо попросить…

Морган Смит тоже был членом клуба, мало того, он был первым афроамериканцем в клубе. До назначения в совет директоров больницы Морган Смит сделал состояние в имевшей тесные политические связи инвестиционной фирме, обслуживавшей интересы афроамериканской финансовой элиты Детройта. Назначение в больницу можно было считать началом его политической карьеры. Смит тоже любил гольф, но он был жизнерадостным толстяком, не обладавшим спортивными талантами Тирни. Учась в колледже, Смит потел над книгами по маркетингу, бухгалтерскому учету, деловому администрированию и прочим экономическим премудростям, а в остальное время работал официантом в кафе. Смит считал, что ему везло, если он в гольфе выбивал девяносто очков — и то после пары дополнительных утешительных ударов. Два раза в месяц, по субботам, они встречались в клубе — поджарый, жилистый и мускулистый Тирни и тучный Смит. Тирни неизменно предлагал сыграть партию в гольф, и Смит неизменно соглашался. Они проходили по восемнадцати лункам «самой лучшей неизвестной площадки Америки», как называл ее «Гольф дайджест».

Но недавно, до запланированной субботней встречи, Тирни неожиданно пригласил Смита поиграть в гольф в среду. Смит был удивлен, заинтригован и, пожалуй, испытывал какие-то подозрения, но, с другой стороны, он никогда не отказывался от возможности поиграть с Тирни в гольф. Он всегда радовался возможности поучиться у легендарного Бака искусству игры. Смит нисколько не удивился, когда, пройдя по лужайке 480 ярдов, Тирни положил мяч на Т-образную подставку и сделал паузу.

— Знаешь, Морган, я не становлюсь моложе, — сказал он, ударом направив мяч по прямой линии.

— Не морочь мне голову, — засмеялся Смит.

— Ладно, знаешь. Когда становишься старше, задумываешься о наследстве.

— Об этом задумываются отнюдь не все, — возразил Смит.

Он тоже ударил по мячу, но неудачно. Мяч прокатился по траве мимо мощных вековых сосен и укатился в кусты.

— Попробуй еще раз, Морган. Когда размахнешься, не спеши, попридержи клюшку.

Смит положил на подставку мяч и последовал совету Тирни. Мяч взлетел вверх по крутой дуге и лег в прямом направлении.

— Ну как? — спросил Смит.

— Неплохо, — улыбнулся Тирни. Они сели в карт. — Знаешь, я думаю о том, что переживет меня. Я имею в виду не детей, а больницу.

— Понятно, — с деланной небрежностью произнес Смит.

— Я тут поговорил с людьми. — Тирни остановил карт, не доехав до мяча Смита. — Ладно, выкладываю карты на стол, Морган. Думаю, что мне удастся найти двадцать миллионов на строительство нового кардиохирургического корпуса. Ты сможешь уговорить совет директоров? Мы превратим Челси в центр кардиохирургии всего Среднего Запада.

Смит снял шапочку «Озерного клуба», тыльной стороной ладони вытер со лба пот и понимающе улыбнулся.

— Не вижу никаких препятствий.

— Я буду тебе очень признателен, если ты поможешь создать Третий центр сердечно-сосудистой хирургии Уитфилда Брэдфорда Тирни.

— Очень много букв.

— Но зато как хорошо звучит, ты не находишь?

— Черт, но ведь никто не поймет, что это ты.

— Что ты предлагаешь?

— Как насчет Центра кардиохирургии Бака Тирни?

— Ты говоришь дельные вещи, Морган. — Тирни рассмеялся и нажал педаль газа, направив карт к лунке.

На следующей неделе Смит созвал в больнице совет директоров. Смит и Тирни как раз возвращались со встречи, полные планов переустройства, когда их увидела Тина и бросилась к Бренковскому. Новость сразила ее наповал.

— Тина, ты, кажется, не рада этой новости, — заметил Бренковский.

— Я понимаю, что кардиохирургия — очень прибыльное дело, Ник, но тебе не кажется, что это выхолостит саму идею Челси? Если мы будем заниматься исключительно кардиохирургией, то как это отразится на всех остальных наших пациентах, особенно на не слишком состоятельных? Руководство не будет вкладывать деньги в другие отделения.

Бренковский пожал плечами. Тина поняла, что зря потратила свое красноречие. Что-то в последнее время все идет не так, как надо. Судебный иск к Мишель Робидо, дома постоянные вспышки недовольства Марка. Даже друг Тай Вильсон в последнее время ее избегает.