Ты услышишь мой голос-2 - [46]

«Женька… Женя…» — слушая, как он отвечает на вопросы журналистов, она не могла отвести взгляда от монитора. Прошлое не просто «не отпускало»… С каждым жестом, с каждым словом Журавлёва оно неумолимо возвращалось, накатывая огромной, болезненной волной.

* * *

Все первые дни после возвращения музыканты испытывали на себе повышенный интерес как своих поклонников, так и представителей средств массовой информации. Своё первое интервью ребята дали, едва выйдя из автобуса, во дворе «Творческой деревни». Заученно отвечая на вопросы обступивших их корреспондентов, в душе все они хотели поскорее оказаться дома, в кругу своих родных и любимых… Родные и любимые стояли тут же, неподалёку, едва справляясь с желанием растолкать толпу наглых СМИшников и обнять, наконец, благополучно вернувшихся парней.

— Папа!.. — Наташа не успела и глазом моргнуть, как Валерка, которого она взяла с собой, вырвал из её ладони свою ручонку и бросился к отцу.

Пробравшись мимо ног взрослых, он с ходу дёрнул Диму за полу куртки. Подхватив сына на руки, тот прижался губами к румяной детской щёчке.

— Скажите, о чём вы думали, находясь между жизнью и смертью? — бойкий молодой человек направил свой микрофон в сторону Морозова, — Чего вам больше всего хотелось в эти минуты?

— Я думал о том, что хорошо, что в этот раз с нами нет моей жены. А насчёт желаний… Боюсь, что ничего оригинального я вам не скажу. Больше всего мне хотелось оказаться дома, вместе со своей семьёй. Впрочем, я и сейчас всё ещё хочу этого. Извините… — Валерка намертво вцепился в отцовскую шею, и, прижав его к себе одной рукой, другой Дима подхватил подбежавшую к нему Наташку.

— Ну, хватит!.. — махнув рукой корреспонденту, она прижалась к Димкиной груди, — Хватит уже… Он — мой…

— И мой… — уткнувшись в папин воротник, подал голос Валерка, потом, помолчав несколько секунд, добавил, — И Анечкин…

Вечером, лёжа в постели, Наташа, не отрываясь, долго смотрела в Димкины глаза, которые в свете ночника казались ещё более синими.

— Знаешь, если бы с тобой что-нибудь случилось, я не смогла бы жить…

— Со мной ничего не случится, — пригладив её белокурые волосы, улыбнулся Дима, — а, если, вдруг… Ты всё равно должна жить. Ради Валерки и Ани… Слышишь, Наташка?.. Ты в любом случае обязана жить.

— Я знаю. Я всегда буду жить ради детей… Но без тебя меня всё равно не будет… Понимаешь?

— Понимаю. И меня тоже не будет без тебя. Поэтому мы оба должны жить… Я тебе когда-то уже говорил… Помнишь?

— Помню, — закрыв глаза, Наташа прижалась к груди мужа, — Знаешь, пока вы сидели в этом автобусе, я столько всего передумала…

— Я не могу сказать, что я много передумал… Не знаю, может, у кого-то и проносится вся жизнь перед глазами… Но у меня перед глазами были только вы. Ты и Валерка с Аней… Я даже о родителях почти не думал тогда, только о вас. Это — честно.

— А знаешь… — Закусив губу, Наташа какое-то время помолчала, как будто не решаясь что-то сказать, но потом, приподнявшись на локте, снова заглянула Диме в глаза, — Знаешь, когда вы уже ехали назад, я, чтобы быстрее прошло время, пошла в нашу студию и стала наигрывать разные мелодии. А потом поняла, что играю что-то своё, то, что у меня на душе…

— И — что? — он, улыбаясь, тоже смотрел на неё, как будто догадываясь, о чём она сейчас скажет.

— Мне кажется, у меня получилась песня…

— А, хочешь, я угадаю мелодию?..

— Как?! — Наташа удивлённо приподняла брови, — Как ты сможешь угадать мелодию?!

— Я попробую, — он сел в кровати и, достав со спинки наброшенный на неё халатик, подал его жене, — Идём?

— Идём, — одевшись, Наташа наклонилась над маленькой кроваткой — в силу возраста грудная Анечка спала рядом с родителями.

Заглянув в детскую и убедившись, что Валерик тоже спит, они тихонько прошли в свою домашнюю студию.

— Давай, сначала ты, — кивнув на синтезатор, Дима присел на стул и усадил Наташку к себе на колени.

— Слушай, — тронув клавиши, она сначала слегка пробежалась по ним, потом сделала несколько первых аккордов.

— А теперь — я, — продолжив начатую ею мелодию, он сыграл ещё несколько тактов и внезапно оборвал звук, — ну, что?..

— Дим… — Наташа казалась изумлённой, — Ну, я понимаю, что здесь логическое продолжение… но вот этот нюанс… — она повторила только что сыгранный им эпизод, — Откуда ты мог о нём знать?!

— Слушай дальше, — он снова положил руки на клавиши…

— Дима, как жаль, что нам с тобой никто не поверит… — Наташа обернулась к мужу, — Но это ведь чудо! Я именно эту мелодию сочинила… Вернее, думала, что сочинила… А, выходит, она — твоя?

— Наташка, — сжав её в своих руках, Дима тихо рассмеялся, — Ты ещё не поняла?! Это не моя мелодия, и не твоя. Она — н а ш а с тобой. Ты думала обо мне, а я думал о тебе. Мы сочинили одну и ту же мелодию. Я уже давно не удивляюсь нашим таким совпадениям.

— Никто ведь не поверит… — в ответ на его ласку она обвила руками его шею, — Димка… Ведь не поверят же!

— Ну, и не надо, — крепко прижимая её к себе, он лицом зарылся в белокурые пушистые волосы, — Главное, что мы с тобой знаем об этом.

— Тогда знаешь, что… — выскользнув из его объятий, Наташа встала и взяла в руки гитару, — Давай с самого начала…