Ты умница, детка! - [39]

— А что за дом? И что ты там делала?.. — перла мама напролом, не отвлекаясь на второстепенные факты.

— Это дом, в котором я работаю… преподавателем игры на фортепиано, — решилась Влада.

Вот тут и папа отложил вилку и внимательно воззрился на дочь. А мама так и вовсе на миг потеряла дар речи. Впрочем, миг этот пролетел быстро.

— Ничего не понимаю, — затрясла мама головой. — Ты устроилась на подработку репетитором? Ну зачем, Владочка? У тебя же не будет оставаться времени на все остальное? А как же твоя карьера?..

— А моя карьера, мама…

Она хотела сказать, что карьера ушла в отпуск, насколько продолжительный, она не знает, но именно в этот момент зазвонил ее телефон. И кто бы это ни был, обрадовалась она звонившему, как спасительной шлюпке в открытом море.

Влада выбежала в коридор и достала из сумки телефон. На экране высветился номер Бурова, и отчего-то сердце испуганно забилось в груди.

— Алло! — ответила Влада, чувствуя, как не хватает дыхания.

— Можешь приехать? — раздался на том проводе голос Бурова.

— Зачем? Что случилось?

— Кажется, Пашка заболел…

— У него температура?

— Да, высокая, а я не знаю, что делать.

— Звоните вашему врачу, и я сейчас приеду…

— Игнат уже выехал за тобой, — сообщил Буров и отключился.

Мама выбежала в коридор за Владой и, конечно же, слышала каждое ее слово.

— Влада, кто заболел? Ты можешь мне толком объяснить, что происходит? — строго потребовала мама.

— Заболел мальчик, которому я преподаю. Звонил его отец, в доме которого я и работаю. Мам, сейчас мне нужно уехать. На ночь останусь там. Как вернусь, обещаю, что все расскажу вам с папой без утайки.

Глава 30

Время было позднее, и до дома Бурова Игнат домчал Владу в считанные минуты.

— Отдохнули, называется, — посочувствовал ей Игнат, подвезя к входной двери.

— Спокойно ночи, Игнат, — только и ответила Влада, спеша в дом. Главное сейчас Павлик, все остальное не важно.

Буров встречал ее внизу и выглядел взволнованным.

— Где Павлик? — с порога поинтересовалась Влада. — И врач?.. — вопросительно посмотрела на Бурова.

— Уже в пути, — кивнул он. — Спасибо, что приехала, я понятия не имею, что делать. Он в детской…

Ничего больше спрашивать у него Влада не стала — поспешила в детскую. Но по пути не могла не думать на тему, что ведь сын Бурова болеет не в первый раз. Детям свойственно болеть. Где же он был все разы до этого?

Павлик лежал в кровати, укрытый чуть ли не с головой. Из-под одеяла торчал только нос. Стоило только Владе открыть дверь, как мальчик распахнул глаза.

— Ты пришла? — дрогнули детские губы в улыбке, показавшись из-под одеяла.

— А ты сомневался? — как можно бодрее отозвалась Влада. — Ну-ка, дай потрогаю твой лоб…

Лоб оказался огненным, и сразу же стало очень страшно. Не помнит, от кого и когда, но Влада слышала, что от высокой температуры дети сгорают очень быстро. Но кажется речь тогда шла о совсем маленьких, да и сейчас точно нужно было думать не об этом.

— Какая у него температура? — повернулась она к Бурову, что застыл на пороге как каменное изваяние.

— 39,8.

— Кошмар! — ужаснулась она одними губами и так, чтобы Павлик этого не видел. — Быстро смочите полотенце водой чуть теплее нормальной температуры тела и несите сюда! — строго велела. — Большое полотенце… — добавила, прежде чем Буров послушно метнулся выполнять распоряжение. — Павлик, сейчас ты должен потерпеть, когда я тебя раскрою и сниму с тебя кофточку и штанишки…

— Зачем? — захныкал ребенок. — Мне и так холодно…

— Нужно немножко сбить температуру, и ты потом перестанешь мерзнуть, обещаю.

Владе и самой хотелось, плакать, глядя на несчастное детское лицо. И руки тряслись, пока раздевала плачущего Павлика. Тело же его казалось ей огненным.

С поручением Буров справился быстро и входил в детскую, как раз когда Павлик остался дрожать, стоя на кровати в одних трусиках.

— Вот теперь нужно немного потерпеть, — доверительно сообщила Влада ребенку, забирая у Бурова мокрое полотенце. — Неприятно и холодно будет только в первый момент…

— А ему хуже не станет? — где-то на задворках слухового поля прозвучал вопрос Бурова.

Не до сомнений было сейчас, не до сомнений. На слова его Влада даже внимания не обратила, как и не ответила. Быстро развернув полотенце, которое стремительно остывало, она укутала в то сопротивляющегося Павлика. Детский плач превратился в сдавленный писк, и сердце Влады разрывалось от боли. Но когда-то так же сбивала температуру ей мама. Ощущения она помнила и не ошиблась. Почти сразу же Павлик перестал плакать, а полотенце очень быстро нагрелось. Тогда Влада сняла его с ребенка, одела его во все сухое, уложила и накрыла простыней.

— Где термометр? — посмотрела на Бурова.

Без слов тот подал ей термометр, который она и сунула притихшему Павлику подмышку.

— Ну что, холодно тебе, дружок? — обтерла полотенцем его горячий лобик.

— Уже не так… — признался Павлик.

— Вот и замечательно!

— Только горло очень болит, — пожаловался ребенок.

— Горло твое будем лечить! — подбодрила его Влада улыбкой.

Врач пришел, когда она доставала термометр у Павлика. Ртутный столбик на нем на одно деление не дошел до тридцати девяти. Ну вот — на градус получилось сбить температуру. И первым делом доктор похвалил ее за быстро и правильно принятое решение.