Ты у меня одна - [11]

Одевшись, она вставила в уши золотые гвоздики, надела на запястье браслет, расчесала волосы и замерла у зеркала.

Никогда в жизни с ней не случалось ничего более волнительного.

— Давай постараемся здраво оценить ситуацию, — обратилась Вивьен к собственному отражению. — Ты ничего не потеряешь, если сегодня поужинаешь с ним. Зато можешь что-то получить. Вдруг он предложит тебе нечто такое, от чего ты будешь не в состоянии отказаться? — Поняв, что сказанные ею слова имеют двойной смысл, она еще больше смутилась и покачала головой. Перед глазами возник образ смуглого красавца, ожидавшего ее в ресторане, и к щекам прилила краска. — Ты не так выразилась, дорогая, — продолжила она разговор с отражением в зеркале. — Быть может, эта встреча поможет тебе избежать утомительных поисков новой работы. Выслушаешь его, спокойно взвесишь все «за» и «против», тогда и решишь, как действовать дальше…

Вивьен крепко вцепилась в ручки сумочки и, тяжело вздохнув, будто шла не в ресторан, а на пытку, направилась к двери.

Альфредо, все это время не сводивший глаз с двери, заметил Вивьен сразу, как только та появилась в обеденном зале. Он поднялся со стула и махнул рукой. Официант проводил ее к их столику на двоих в отдаленном и уютном углу.

— Спасибо, Джанни. Принеси, пожалуйста, два бокала «Солар Либано».

— Долго пришлось ждать меня, мистер Росси? — спросила, усевшись напротив него и переведя дыхание, Вивьен.

— Не волнуйтесь, — ответил Альфредо и довольно улыбнулся.

Ей было не по себе. Казалось, внутри нее натянуто сотни пружин. Он же, напротив, чувствовал себя превосходно, по крайней мере, так выглядел.

— Учитывая обстановку, мы могли бы перейти к менее формальным обращениям, — предложил, подавшись вперед, Альфредо. — Как меня зовут, вы, думаю, знаете. А вы — Вивьен. Весьма редкое имя и очень красивое. Кто дал его вам — мама или папа?

— Ни тот ни другой, — ответила Вивьен.

Теперь она уже не сомневалась, что он смотрел ее личное дело. Вообще-то это можно было понять: бизнесмену такого уровня, как Росси, подобало обладать максимумом информации обо всех, с кем он о чем-либо договаривался.

— Я благодарна вам за желание угостить меня ужином, но не стоит этого делать, мистер Росси.

Он внимательно оглядел ее лицо.

— Стоит. И, я ведь просил, называйте меня просто Альфредо. — В его глазах блеснули огоньки. — Ответьте мне все же, кто дал вам такое имя?

— Тетка. Она обожала Вивьен Ли. Смотрела все фильмы с ее участием. Моя мама умерла при родах…

Она рассказала все, как было, не опуская печальных подробностей. Его эти детали, по-видимому, особенно заинтересовали. Ведь о них не узнаешь из резюме, предоставляемого кандидатом на должность при устройстве на работу.

На протяжении некоторого времени Альфредо молчал. Вивьен ожидала, что он скажет ей что-нибудь банальное, то, что говорили почти все, когда узнавали о печальных моментах ее рождения.

— Трудное начало жизненного пути. Очень трудное… — На его лице отразилось искреннее сострадание.

— Да, — ответила Вивьен, приподнимая подбородок.

— А тот человек, который должен был стать вашим отцом… — аккуратно поинтересовался Альфредо.

И она взглянула на него с благодарностью. Хорошо, что он не назвал этого человека моим отцом! — промелькнуло в ее голове. Ей стало понятно давным-давно: биологические родители вовсе не обязательно называются мамой и папой.

— Он не пожелал меня знать. У него была другая семья и другие дети. Потом еще одна семья… Позднее, когда мне исполнилось восемь лет, он объявился просто потому, наверное, что переживал какой-то кризис и искал новые впечатления. За всю свою жизнь я видела его трижды, в последний раз — семь лет назад на похоронах тетки. Она умерла от рака. Я сама позвонила ему тогда…

Ее полные губы превратились вдруг в две напряженные, крепко прижатые друг к другу полоски, и Альфредо захотелось поцеловать ее — нежно, ласково, чтобы вернуть этим губам их красивую форму. Поймав себя на неизвестно откуда возникшей мысли о поцелуе, он удивился.

— Мне очень жаль, Вивьен!

Она пожала плечами, желая казаться безразличной, но изменившееся выражение лица и залегшая складочка между бровей говорили сами за себя.

— Многие люди страдают гораздо больше.

К столику подошел официант с двумя бокалами темно-красного ароматного вина.

— Спасибо, — пробормотала Вивьен, и официант улыбнулся ей в ответ.

Альфредо следил за каждым ее движением, испытывая странные ощущения, не в силах дать им определения. Быть может, они были вызваны любопытством, или желанием, или чем-то другим.

Он отогнал нелепые мысли, взял себя в руки, поднял бокал и провозгласил тост:

— За хорошее вино и вкусный ужин, который скоро прибудет!

Вивьен рассмеялась.

— Отлично!

Вино было действительно потрясающим — с изысканным, необычным вкусом. Но когда по телу пробежала теплая волна, а голова слегка закружилась, Вивьен поняла, что ей стоило хотя бы перекусить. Она ничего не ела с самого обеда, да и в обед лишь выпила стакан сока и проглотила сандвич. К остальному же так и не притронулась, поскольку слишком нервничала после пережитого утром. Поставив бокал на стол, она напустила на себя серьезный вид и спросила: