Ты только мой... - [3]

– Мудрые советы от моего маленького братика, – сказала она. – Как всегда.

Брэд улыбнулся и подставил щеку для поцелуя, когда она проходила мимо него.

– Посмотри на меня, Лисенок. Ты что, забыла, что я на шесть лет старше тебя?

Лисенком они в детстве прозвали сестру. Джессика отстранилась, подбоченилась и с преувеличенным вниманием оглядела его.

– В этих джинсах и с твоими ручищами ты похож на работника ранчо, – заключила она.

– Кто бы говорил! – рассмеялся Брэд.

– Мне простительно. Ведь это и есть мое ранчо, я здесь живу. А ты почему так одет?

– Привык на работе, – пожал плечами Брэд. – Это моя обычная одежда. Людей раздражает, если начальник на скважине разгуливает в костюме и галстуке.

– Ты и в Париж полетишь в таком виде?

– А в чем проблема, сестричка?

– Я тут смотрела на вас троих и подумала, что пора вам, ребята, расставаться с холостяцкой жизнью.

Брэд удивленно посмотрел на нее.

– Ты что, собираешься нас женить?

– Найти женщину, которая заботилась бы о тебе, было бы неплохо.

– Видишь ли, Лисенок, у меня были все женщины, каких я только хотел.

– Ну еще бы, – согласилась сестра, поворачиваясь к буфету. – Не сомневаюсь, что это так. – Она посмотрела на громоздящиеся блюда с едой и, слегка передернув плечами, тоже налила себе чашечку кофе. – Пожалуй, надо предупредить Лотту, что отныне не следует выставлять столько еды по утрам.

– Твое дело, – заметил Брэд. – Теперь ты правишь домом. Ты здесь хозяйка.

– Да, медленно проговорила она. – Все еще не могу поверить, что папа оставил усадьбу мне.

– Кому же еще он должен был ее оставить? – сказал Джоди, входя в комнату. – Ты единственная из нас, кому не наплевать на эту груду кирпичей. – Он кивнул Брэду, чмокнул в макушку сестру, потом сдвинул рукав спортивного пиджака и взглянул на часы. – В одиннадцать я должен вылететь в Берлин. Неужели Энтони еще не вернется со своей встречи к тому времени?

Брэд поставил пустую чашку и поднялся со стула.

– Что это ты не в своей униформе, а? Говорят, банкирское сословие обязано везде появляться только в костюме в полосочку.

Озабоченность Джоди сменилась ухмылкой, смягчив резкие, хотя и красивые, черты его лица.

– Смейся, паяц, смейся! Но имей в виду, что через пару дней ты сам будешь подлизываться к какому-нибудь французскому банкиру, прося его вложить деньги в твое очередное предприятие, которому без того грош цена. Так где ты собираешься работать на этот раз?

– В Кувейте, – с расстановкой ответил Брэд. – И это совсем не грошовое дело, приятель. Оно такое же верное, как самый обеспеченный банковский заем.

– Что ты говоришь?

– Вот именно. И когда шутишь, не забывай, что я запросто могу побороть тебя одной рукой…

– Что-что? Да ты еще в жизни ни разу не поборол меня.

– Попробуем?

– С удовольствием. Вот только сниму пиджак и тогда…

– Черт возьми, что вы тут затеяли? Дети вы, что ли?

Все трое обернулись, услышав голос Энтони, входящего в комнату. Он посмотрел на каждого из них и, бросив на стол кожаную папку, двинулся прямо к буфету.

– Ну как, – спросила Джессика, – все в порядке?

Брат кивнул, наливая себе кофе.

Неправда, подумал Брэд. Черты лица Энтони, и без того строгие и твердые, сейчас казались высеченными из гранита.

Он подождал, пока брат сделает первый глоток, и спросил:

– Итак, о чем говорил Хопкинс?

– О неприятности.

– Что ты имеешь в виду? Что за неприятность?

Энтони взял со стола папку.

– Серьезная неприятность, – сказал он и, вытащив две пачки документов, протянул своим братьям.

Джессика, слегка помедлив, повернулась и отошла к окну.

Некоторое время единственным звуком в комнате был шелест бумаги. Наконец Брэд поднял глаза, между бровями у него пролегла складка.

– Что это за чепуха? – спросил он.

– Это только кажется чепухой. Отец купил маленькую нефтяную компанию в Оклахома-Сити…

– Ты хочешь сказать, что купил на свою голову? – Брэд ткнул пальцем в бумаги, которые держал в руках. – Она что, обанкротилась?

Джоди покачал головой.

– О чем ты говоришь? Эти бумаги не имеют ничего общего с нефтью. Здесь речь идет о какой-то голливудской компании по производству киносъемочной аппаратуры под названием «Дебют». И она на грани краха, как я полагаю.

– У вас у каждого разные отчеты, составленные Хопкинсом, но суть в них одна. Отец купил обе эти компании незадолго перед тем, как заболел, и они оказались без присмотра.

Брэд слегка присвистнул.

– Если «Найт ойл» разорится, это будет серьезный удар для всего нашего дела.

– То же самое и с «Дебютом», – мрачно добавил Джоди. – Нам повезет, если мы получим хотя бы один цент за доллар.

Выражение лица Энтони подтверждало это.

– По-видимому, отец купил их, чтобы помочь их владельцам. А вместо этого мы, кажется, помогли им увязнуть еще глубже.

– Что означает это «мы»? – недовольно спросил Брэд.

– Ты что, забыл, что со вчерашнего дня «Джонсон энтерпрайзис» – это мы, все трое. И так будет, пока мы не найдем покупателя.

Брэд вздохнул.

– Да… а если эти несмышленыши разорятся, у нас будет такая дыра в балансовой ведомости, что за нашу компанию и гроша ломаного не дадут. – Он взглянул на старшего брата. – Ладно, скажи Хопкинсу, что…

– Хопкинс ушел на пенсию с сегодняшнего утра. – Энтони улыбнулся, взглянув на озадаченные лица братьев. – Он сказал, что слишком стар, чтобы продолжать работать. Кажется, он купил себе дом где-то в Калифорнии и собирается провести остаток своих дней на взморье.