Ты шутишь, наверное? - [51]

Луи рывком поднялся.

– Я не хочу вмешиваться в это, – закричал он, топая ногами. – Ты испортил мне выходной! Ври сам Лепски! Я не хочу вмешиваться!

– Луи! – Голос Кендрика стал очень спокойным. – Ты забыл: кто предал – предаст. Ты забыл Кени? Сколько лет ему было… Семь? Кени сможет узнать этого человека на очной ставке. Кто предал – предаст еще!

Луи побледнел.

– Возьми себя в руки, – сказал Кендрик, улыбаясь. – Не надо истерик. Если нужно, ты соврешь Лепски. – Он снял парик и протянул его Луи. – Причеши его, дорогой.

Дрожащей рукой Луи достал из кармана гребень.

Мэри Гудол, бывшая секретарша Кена Брэндона, ожидала его перед конторой в Сикомбе. Кен был очень доволен. Эта полноватая, неопределенного возраста, абсолютно надежная женщина была для него подарком. Они поздоровались, потом Кен открыл дверь конторы, и они вошли.

– Как чувствует себя мистер Лейси? – спросила Мэри.

– Произошло чудо. Его считали безнадежным, а он выкарабкался. Врачи теперь говорят, что при внимательном отношении к себе он проживет еще долго.

– Я очень рада. А Бетти?

– Она вернулась вместе со мной вчера вечером. Ее сестра осталась там. – Он увидел выражение лица Мэри, которая рассматривала кабинет. – Я боюсь, что вы не привыкли к таким мрачным дырам, Мэри, но я не могу выразить словами, как я рад, что вы здесь.

– Секретарша мистера Стернвуда позвонила мне вчера вечером и попросила меня вам помочь. – Мэри поморщилась, потом улыбнулась. – Это совсем не так ужасно, как я думала. – Ее улыбка исчезла, когда она произнесла: – Как ужасно! Бедный мистер Стернвуд. Он так гордился своей дочерью.

Кен вздрогнул. Подойдя к столу Карин, он посмотрел на лежавшие на нем бумаги.

– Нужно, чтобы нашли этого опасного сумасшедшего, – продолжала Мэри. – Какое громадное вознаграждение назначил мистер Стернвуд. Двести тысяч!

Кену тяжело было вспоминать о том, как погибла Карин.

– Я на это надеюсь, – проговорил он, перенося бумаги на свой стол. – Я займусь этим, Мэри, а вы просмотрите картотеку. Это позволит вам войти в курс дела.

Он вошел в свой кабинет, закрыл дверь и сел за стол.

Воскресенье было настоящим кошмаром. Он прочитал в газете, что убили Лу Буна. Это было для него неожиданностью, но он почувствовал облегчение, подумав, что угрозы шантажа больше не будет. Несколько позднее он узнал по радио об убийстве Карин. Эта новость его настолько потрясла, что он с трудом сдержал себя, когда сестра жены сказала: «Она это искала. Нечего было жить на берегу, неподалеку от хиппи. Она вела себя как шлюха».

Он позвонил мистеру Стернвуду, но не смог с ним поговорить. Его секретарша сказала, что патрон надеется, что в понедельник Брэндон будет в Сикомбе, а Мэри Гудол заменит Карин. Теперь, когда Лейси был вне опасности, Кен поспешил вернуться. Бетти позвонил доктор Хайнц и спросил раздраженным тоном, когда она намеревается возвратиться. Она решила улететь самолетом во второй половине дня.

Только в самолете выяснилось таинственное исчезновение пуговицы из запасного комплекта к пиджаку Кена. Бетти, разыскивая в сумочке сигареты, вдруг рассмеялась и вытащила пуговицу.

– Смотри, дорогой. Это мой талисман. Я ношу его всегда с собой. Это твоя.

Он вспомнил панику. Как Карин достала ему другую пуговицу, как он спал с Карин в своей супружеской постели. Вспомнив это, Кен с трудом улыбнулся.

Теперь, сидя за своим письменным столом, он вновь думал об этом. Карин была мертва, Лу Бун тоже. Этот постыдный эпизод из жизни женатого мужчины отныне принадлежал прошлому. Сжав кулаки, он поклялся, что такого больше никогда не будет.

А на другом конце города Лепски припарковал свою машину в нескольких метрах от галереи Кендрика. Он вошел и был встречен очень бледным Луи де Марни, изобразившим благожелательную улыбку.

– Мистер Лепски! Какая радость! Мистер Кендрик ожидает вас.

Он проводил Лепски в кабинет Кендрика.

Кендрик, улыбаясь, как ласковый дельфин, поднялся и протянул ему руку, но Лепски был не в настроении и такого рода любезности не принял.

Не обращая внимания на руку, которую ему протягивали, он официальным тоном произнес:

– Итак, вы собираетесь кое-что сообщить мне?

– Садитесь, пожалуйста, мистер Лепски. Мы можем спокойно поговорить, как воспитанные люди, – сказал Кендрик, с лица которого сошла улыбка.

Он сел. Лепски поколебался, потом устроился против него.

– Мистер Лепски, прошу вас понять, что мы должны защищать своих клиентов. Вы спросили у меня имя художника, который написал это полотно. Разумеется, полиция имеет право задавать такие вопросы, но художник заставил меня пообещать, что я не назову его имени. Меня просят об анонимности. Это может вас удивить, но уверяю, это бывает часто.

Лепски гневно посмотрел на него:

– Значит, вы знаете, кто это?

Кендрик снял парик и осмотрел его внутреннюю сторону, будто надеялся найти там муравейник. Потом он снова надел его.

– Да, мистер Лепски, я знаю имя художника. – Он наклонился вперед. Его маленькие глазки были непроницаемыми. – Если вы можете объяснить мне, почему вы думаете, что художник некоторым образом связан с этими убийствами, и если вам удастся убедить меня, что у вас есть неопровержимые улики, тогда, разумеется, я назову его имя.