Ты не чужая - [26]

Они ходили в маленькое итальянское бистро за углом, неподалеку от комплекса социальной службы. Это было почти четыре часа назад. Может, они отравились? Но тогда Кэл тоже чувствовал бы тошноту.

— Ну как, лучше?

— Не совсем. Я боюсь двигаться.

— И не надо. Отдохни.

Диану трясло как в лихорадке, он отер ей лицо салфеткой. Опять подступила рвота.

— Порядок?

— Я... Меня не тошнит, но так голова кружится... Помоги мне! — Она вцепилась в его руку.

Конечно, это мог быть желудочный вирус, но Кэл опасался, что такое состояние связано с травмой головы. Поэтому он подхватил ее на руки и вынес на улицу.

К счастью, больница была недалеко. Когда они подъехали ко входу, Диана уже твердила, что ей лучше, и не хотела идти к врачу.

— Пусть тебя на всякий случай осмотрят. Я хочу принять все меры предосторожности.

Она спорила с ним всю дорогу. К его облегчению, дежурил доктор Фар, который осматривал ее месяц назад; он приветствовал Диану как старую знакомую. Кэл рассказал, что случилось.

— Ваш муж был совершенно прав, что привез вас к нам, миссис Ролинз. Давайте проверим давление, потом я приглашу доктора Харкнесса.

— Я так глупо себя чувствую, — сказала она после того, как врач, померив ей давление, вышел из кабинета. — О, как мне все здесь противно! — Ее голос дрогнул.

— Мне тоже, — чуть не простонал Кэл, подвигая стул поближе к ней. — Но у нас есть сын, которому нужна здоровая мать. — «А мне нужна ты, моя любовь».

Он с вожделением окинул ее взором. Диана всегда казалась ему прекрасной — и эти золотые волосы, и молочно—белая кожа.

— Надеюсь, дома с малышом все в порядке. Аннабелл, наверное, уже удивляется, куда мы подевались. — Ее глаза все еще были закрыты.

— Нет. Я ей сказал, что мы придем не раньше двенадцати.

— Почему ты так сказал?

— Потому что думал, что после занятий мы пойдем в кино. Тебе стало плохо прежде, чем я успел предложить отправиться в кинотеатр.

— Извини, я опять нарушила твои планы.

— Ради бога, Диана! — сердито проговорил он. — Зачем извиняться за то, в чем ты не виновата?

Она глянула на него с укором.

— Я... не хотела тебя расстраивать. — Ее зеленые глаза молили о понимании. — Я пыталась сказать, что хорошо бы мы с тобой все же пошли в кино.

Она так печально сказала об этом, что он понял: она говорит то, что думает. Смягчившись, Кэл сказал:

— Я тоже хотел бы, но у нас будут и другие вечера. Ты заметила, что Анни так и просияла от радости, когда мы ей предложили понянчиться с Тайлером?

— Она мне сказала, что больше всего на свете хочет ребенка.

— Рэнд тоже. Как головокружение?

— Все так же.

— Во всяком случае, не хуже?

— Нет. Спасибо, что сидишь со мной.

Кэл едва сдержался.

— А где еще мне быть?!

— Да, я понимаю, такой уж ты человек. — Дрожь в голосе, комплимент, которым она его одарила, остро напомнили ему прежнюю Диану. Он мигом подавил гнев. — Кэл, я боюсь. Вдруг это серьезно? На следующей неделе придут из социальной службы на заключительную проверку. Если обнаружится, что я больна, они не отдадут нам Тайлера. Если это случится, я умру. Не давай им отнять его у меня! — Ее мольба перешла в панику.

— Этого не случится, Диана, — убеждал он.

— Ты обещаешь?

— Клянусь...

— Миссис Ролинз... — Нужно же было доктору Фару выбрать именно этот момент! — Доктор Харкнесс хочет, чтобы мы взяли у вас анализы. Вам придется выйти, мистер Ролинз.

— Не уходи далеко! — закричала она, когда Кэл повернулся, чтобы выйти.

У него забилось сердце. Ее поведение так отличалось от того, что она демонстрировала месяц назад, что он сам себе не верил.

— Ни в коем случае. Я буду ждать в приемной.

Выйдя в регистратуру, он позвонил Аннабелл и сообщил новости. К ней уже присоединился Рэнд. Они с готовностью согласились посидеть с ребенком, сколько потребуется. Кэл может ни о чем не беспокоиться.

Сердечно поблагодарив друзей, он повесил трубку и вышел на свежий воздух.

Июнь в этом году стоял жаркий. Кэл любил лето. В воздухе пахло жасмином. Все напоминало ему о Диане. В теле нарастала боль желания.

В этот момент он готов был примириться с мыслью, что память никогда не возвратится к ней. Но он не вынесет, если у нее что—то серьезное. Как он будет жить, если с ней что-то случится?

Проехало несколько машин «Скорой помощи» с мигалками. Они напомнили ему, что она упала в нескольких метрах отсюда и это падение непоправимо изменило их жизнь.

Не желая копаться в прошлом, Кэл вернулся, страшась узнать, что же обнаружил доктор Фар. Дианы в кабинете не было. Он сел и стал ждать; беспокойство все нарастало.

Прошло томительных сорок пять минут.

— Мистер Ролинз? Хорошо, что вы здесь. Ваша жена скоро вернется, а пока у нас есть время поговорить.

Те же самые слова доктор Фар сказал Кэлу месяц назад. Значит, с Дианой произошло что-то ужасное. Он встал, со страхом ожидая заключения врача.

— Это связано с травмой головы? Может быть, ей нужно было лежать в постели, когда я забрал ее домой? Если у нее возникли осложнения, я хочу знать всю правду, какова бы она ни была.

— Мистер Ролинз... Осложнения есть, но не вследствие падения. Делать рентген, думаю, не понадобится. Скажите, она хоть что-нибудь вспомнила за это время? — спросил врач.