Ты найдешь — я расправлюсь - [58]

Треск сломанной двери заставил меня очнуться. Послышался истошный крик, и мне стало ясно, что он добрался до Джины.

Я с трудом поднялся. Рядом со мной на полу лежала кочерга. Я взял ее, пересек комнату и вошел в спальню.

Карло прижал Джину спиной к кровати, держа ее за горло. Он кричал:

— Где пленка? Ну? Давай ее сюда!

Я поднял кочергу. Он повернулся ко мне, но среагировал слишком поздно. Кочерга опустилась ему на голову. Он повалился на бок. Я ударил его еще раз. Он растянулся на полу.

Я уронил кочергу, перешагнул через него и наклонился над Джиной:

— Он сделал тебе больно?

Она подняла на меня бледное лицо и попыталась улыбнуться.

— Он ее не получил, Эд, — прохрипела Джина и, отвернувшись, зарыдала.

— Что здесь происходит? — раздался требовательный голос из дверей.

Я посмотрел через плечо. В дверях стояли двое полицейских, один из них держал в руке пистолет.

— Как раз сейчас ничего особенного, — ответил я, делая усилие, чтобы подняться. — Этот парень сюда ворвался, и у нас с ним был бой без правил. Я — Эд Доусон из «Вестерн телеграм». Лейтенант Карлотти меня знает.

Когда прозвучало имя Карлотти, лица полицейских просветлели.

— Вы хотите, чтобы мы задержали этого человека?

— Можете держать пари, что хочу. Вы не уберете его отсюда, а? Я приведу здесь все в порядок и потом приду в полицейский участок.

Один из полицейских наклонился над Карло, взял его за воротник и приподнял.

Я знал, как опасно к нему приближаться, и предупреждающе вскрикнул.

Карло пришел в себя. Он ударил полицейского в челюсть, заставив его рухнуть на другого полицейского, потом поднялся на ноги, толкнул меня на кровать и бросился через комнату.

Вооруженный пистолетом полицейский восстановил равновесие, огляделся и выстрелил.

Карло покачнулся, но сделал еще несколько шагов к двери, когда полицейский снова выстрелил.

Карло упал на четвереньки. Он повернул голову, и на его лице было выражение дикой ярости и боли. Он каким-то образом поднялся на ноги, сделал три нетвердых шага вперед и встал, качаясь, на лестничной площадке.

Полицейские медленно вышли за ним.

Карло оглянулся на меня. Его лицо исказилось в безнадежной попытке изобразить усмешку, потом его глаза закрылись, колени подогнулись, он покатился вниз по ступенькам и приземлился на площадке нижнего этажа с грохотом, от которого затряслось все здание.

4

Через сорок минут я вернулся к себе домой и занялся своими синяками. Джина тоже поехала домой, а я позвонил Максвеллу и сказал, чтобы он вел все дела, пока я не позвоню ему снова. В полиции мне сообщили, что Карло еще жив, но надеяться ему не на что. Они доставили его в больницу.

Только я закончил прикреплять пластырь к ране над глазом, как раздался звонок в дверь. Это был Карлотти.

— Манчини вас спрашивает, — проговорил он. — Я здесь на машине. Поедете?

Я спустился с ним к полицейской машине. Пока мы ехали к больнице, Карлотти сказал:

— Кажется, вы немного возбуждены. Гранди говорил мне, что это вы им показали, где прячется Сетти.

— Со мной все в порядке.

Он бросил на меня задумчивый взгляд.

— После того как вы переговорите с Манчини, я бы тоже хотел с вами побеседовать.

«Ну, вот и все», — подумал я. Больше до больницы мы ничего не говорили. Когда мы приехали, Карлотти сказал:

— Надеюсь, он все еще жив. Он был очень плох, когда я уезжал.

Нас сразу провели к отдельной палате, в которой под охраной двух полицейских лежал Карло. Когда мы вошли, он открыл глаза и слабо мне улыбнулся.

— Привет, приятель, — хрипло прошептал он. — Я тебя жду.

— В чем дело? — спросил я, вставая рядом с ним.

— Убери этих копов отсюда. Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Ты будешь говорить при мне или не будешь вообще, — возразил Карлотти.

Карло посмотрел на него:

— Не валяй дурака, коп. Если ты хочешь узнать, как погибла Хелен Чалмерс, ты выйдешь отсюда и уберешь с собой этих двух коротышек. Я хочу сначала поговорить со своим приятелем. А потом мы кое о чем потолкуем с тобой.

Карлотти поколебался, потом пожал плечами.

— Даю тебе пять минут, — сказал он и, дав знак полицейским, вышел. Они последовали за ним и закрыли за собой дверь.

— Мне конец, приятель, — произнес Карло. — Ты хорошо дерешься. Я собираюсь снять с тебя подозрения. Я расскажу им, кто убил Хелен. Они все равно теперь ничего мне не смогут сделать. Я долго не протяну. Сделаешь мне одно одолжение?

— Если смогу.

— Уничтожь эту пленку, приятель. — По его телу пробежала судорога боли, он на секунду закрыл глаза, но, открыв их, зло усмехнулся. — Я вот-вот совсем расклеюсь, понимаешь? Ты можешь дать мне слово, что никому не покажешь пленку? Это очень важно для меня, приятель.

— Не думаю, что смогу это сделать, — возразил я. — Полиция должна ее увидеть, если она имеет отношение к смерти Хелен.

— Я собираюсь им сказать, что это я убил Хелен. Дело будет закрыто, — промолвил Карло. С каждым словом его бросало в пот. — Посмотри пленку сам. Когда ты ее увидишь, ты поймешь, что я имел в виду. Там нет никаких улик. А когда посмотришь, уничтожь ее. Ты сделаешь это?

— О'кей. Если там не окажется никаких улик, я ее уничтожу.

— Ты даешь мне слово?

— Да.

Он сделал попытку улыбнуться.