Ты или никогда - [6]
Список дел в городе, замершем в послерождественской тишине: благоухать мылом на вокзалах.
4
У набережной Скаттудденстранден утонул человек. Мужчина средних лет, которого не могут опознать вот уже пять дней. У полиции нет оснований подозревать насильственную смерть. «Рост погибшего около ста восьмидесяти сантиметров, крепкое телосложение, — написано в газете. — В момент обнаружения был одет в синий тренировочный комбинезон фирмы „Puma“, белые носки и коричневые высокие ботинки на шнуровке. В кармане полиция нашла ключ с отметкой „50 ТА 407“».
На набережной ничего нет, ни трупа, ни полицейских машин, только ветер. Он щиплет щеки, превращает пальцы ног в два плотных комка кожи, мышц и костей. На истерзанной ветром осине рядом с перевернутой лодкой трепещет желтая клейкая лента. Я рассматриваю ее ближе, не прикасаясь, — возможно, это полицейская лента, перекрывающая доступ к уликам.
Воздух густ от мороза, небо — апельсин. Снег падал всю ночь — легкими, плотными хлопьями, и теперь лежит на ветвях деревьев, делая их похожими на коричневых зверей с зимней шкурой на спинах. Парусники у площади замерли — нет туристов, нет рыбы. Нет машин, ничто не движется, все застыло, как лед, — отсюда меньше девятисот километров до полярного круга. Единственный просвет — утки Холерной гавани, круглые, как шары. Сто двадцать утиных клювов крякают и гомонят, когда я приближаюсь с пакетом в руках. Море покрыто льдом до самого маяка Эрансгрунд, но там, где начинается гавань, виден край, и по эту сторону блестит черная вода, а полыньи — еще чернее. Здесь и там среди уток плывут обрывки жирной бумаги и пустые пивные банки. У самой набережной на поверхности воды радужные разводы.
Можно сплавать на пароме к острову Свеаборг.
На пароме действует городской проездной.
Но сегодня паром, возможно, не ходит, а на острове полно птиц, которые хотят вовсе не хлебных крошек.
Хищных птиц.
Дикие утки выходят на лед, переваливаясь с боку на бок, направив клювы к пакету. Их тьма, они толкают и прижимают друг друга, сверху и снизу. Птиц помельче топчут другие, те хлопают крыльями, дрыгают лапками. Коричневое и сине-зеленое сливается в единую шумную массу. Селезень и утка выбиваются вперед, обгоняют толчею то низкими перелетами, то переходами вразвалку. Один мужчина умер и пролежал в своей постели шесть лет, пока его не хватились. А нашел его техник, который открыл квартиру, чтобы установить обязательную пожарную сигнализацию. Квартплата автоматически начислялась из пенсии по болезни. Переводилась с одного городского счета на другой. Дату смерти установили, исходя из рекламных листовок, которые, падая в почтовую щель, горой скопились в прихожей. Мужчина лежал на кровати, укрытый одеялом. Мумифицированный. Ему стало нехорошо. И он прилег. Укрылся одеялом. Это случилось в Монсасе, в десяти километрах отсюда.
Подальше от берега на льду что-то лежит, это домашняя утка. Она неподвижно смотрит на скованное море. Щурится, глядя на горизонт. Отыскав кусок хлеба с несколькими изюминами, я бросаю его как можно дальше. Кусок приземляется как раз перед клювом одиночки, но она не реагирует, не движется. Я бросаю еще кусок, и дикие утки, сгрудившиеся у моих ног, кричат, разинув клювы, в которых видны острые языки. Утки бросаются за кусками и обратно, туда и обратно, но все же остаются на месте — слишком ленивые или слишком умные, чтобы оставлять свои хлебные места и лететь за лакомым куском в такую даль. Я бросаю домашней утке третий кусок. Может быть, она умерла. Утки тоже умирают, просто я никогда этого не видела. Я оставляю пакет стае и иду по набережной, как можно дальше. Утка не шевелится. Я огибаю ее по краю набережной, наклоняюсь вперед. От ветра слезятся глаза. Клюва не видно, размытые контуры. Стая диких уток разорвала ее в клочья, свою же сестру по виду, каннибалы… в конце концов она утонет, когда просядет лед. Тогда она уже ничего не почувствует. Я сажусь на край набережной. Она холодная. Утиный гомон за моей спиной оглушителен. Земля испещрена желтыми и черными отверстиями от испражнений.
На льду чернеет утка-одиночка. Овалом, без намека на изгибы. Или на перья, на клюв, на утиные черты.
Это камень.
Поблизости проходят мальчик с бабушкой, краснощекие. Мальчик сосет леденец и скачет туда-сюда.
— А это — большой крохаль, — показывает бабушка.
Мальчик бросается в снег и водит руками и ногами, рисуя очертания «ангела».
Среди утиных лап мой пустой пакет. Теперь клювы щиплют полиэтилен. Из телефонной будки торчит пара ног, кто-то спит. Я иду по улице Александергатан. Жизнь и движение застыли. Температура на цифровом табло — минус двадцать три. В угловой витрине гномы все карабкаются по лестнице. Останавливаются, машут, спускаются, не в такт музыке, которая струится откуда-то сверху или сбоку.
Она все еще стоит у «Стокманна», рядом с остановкой трамваев. Брезент трепещет на ветру. Вход заклеен серебристой лентой в несколько слоев. Внутри не слышно разговоров. На месте входа, поверх надписи русскими буквами ПЕЧЕНЫЕ КАШТАНЫ висит листок в клетку с написанным от руки такими же буквами ЗАКРЫТО. Мне кажется, что и запаха нет. Что он исчез, всего за четыре дня. Испарился, истаял. Но проходит минута — и я чувствую. Глубоко под полярным запахом моря, под следами выхлопных газов проступает он — ореховый, чужой.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.