Ты должна была знать - [7]

Иногда ее просто зло брало на всю раздутую свадебную индустрию. Достаточно будет заменить роскошную, баснословно дорогую современную свадьбу тихим венчанием в присутствии ближайших родственников и друзей – и половина женихов и невест хорошо подумает, прежде чем совершать ответственный шаг. Или устраивать пышный праздник не на саму свадьбу, а на ее двадцатипятилетнюю годовщину, когда муж облысеет, а жена растолстеет после родов. Тогда и в самом деле будет что отметить. Но увы, происходило все с точностью до наоборот.

– Сомнение – дар человеку, – вслух перечитала фразу Ребекка, будто пробуя ее на вкус и проверяя, получится ли из нее слоган. – Отлично сказано.

Сразу было видно, что жизнь сделала Ребекку циничной. Да и саму Грейс тоже.

– Поймите правильно – я верю, что человек может измениться к лучшему, – произнесла Грейс, стараясь, чтобы слова не прозвучали так, будто она оправдывается. – Конечно, для этого требуется огромная смелость и самоотверженность. Однако есть примеры, когда людям удается достичь цели. Но мы тратим столько душевных сил на попытки помочь другому человеку измениться, а между тем намного проще было бы направить часть этих титанических усилий на то, чтобы избежать подобной ситуации! Разве не правильнее распределять энергию разумно?

Ребекка рассеянно кивнула – она была занята и строчила, как одержимая. Левая рука сжимала порхавшую по широким строкам ручку так, что побелели костяшки. Наконец Ребекка записала то, что так хотела ухватить, подняла голову и тоном заправского психолога попросила:

– Расскажите подробнее.

Грейс набрала полную грудь воздуха и продолжила. Главная ирония заключается в том, объясняла Грейс, что, когда спрашиваешь женщину, какие качества в партнере ее привлекают, слышишь ответ здравомыслящего, проницательного, зрелого человека. Все ищут одного и того же – защиты и опоры, взаимопонимания, заботы. Все хотят встретить человека, рядом с которым становишься лучше, каждая мечтает о тихой семейной гавани. Но, начав разбирать их браки, выясняешь, что ничего этого женщина не получает. Мудрые и красноречивые рассуждения так и остаются словами.

В результате такая женщина вынуждена тащить на себе весь груз трудностей одна, воевать с собственным мужем или терпеть унижения. Одни чувствовали себя матерями-одиночками, другие жили в атмосфере постоянных ссор, борьбы или ограничений. И все потому, что когда-то ответили «да» не тому человеку. Эти женщины обращаются к психологу, желая отремонтировать вещь, не подлежащую починке. Вот почему так важно улавливать предупреждения заранее, а не потом.

– Я скоро выхожу замуж, – ни с того ни с сего выпалила Ребекка, закончив записывать рассуждения Грейс – или хотя бы их часть.

– Поздравляю, – ответила Грейс. – Искренне за вас рада.

Ребекка рассмеялась:

– Странно слышать это от вас!

– А между тем я говорю совершенно искренне. Желаю хорошей свадьбы и, что гораздо важнее, счастливого брака.

– Значит, счастливые браки все-таки бывают? – уточнила Ребекка, явно наслаждаясь ситуацией.

– Ну конечно. Если бы не верила в возможность семейного счастья, не сидела бы в этом кабинете.

– И не вышли бы замуж, верно?

Грейс ответила сдержанной улыбкой. Ей трудно было пересилить себя и поделиться подробностями частной жизни, но, увы, издательство настаивало. Психологи не рассказывают клиентам о себе, зато писатели читателям – сколько угодно. Грейс пообещала Джонатану, что постарается как можно меньше говорить об их семейной жизни и личных делах. Впрочем, внезапный интерес прессы к жене смущал его гораздо меньше, чем ее саму.

– Расскажите про своего мужа, – попросила Ребекка.

Что ж, этого следовало ожидать.

– Его зовут Джонатан Сакс. Познакомились еще студентами. Нет, учились не вместе. Я получала образование в колледже, а он – в медицинском институте.

– Значит, ваш муж врач?

Педиатр, ответила Грейс. Название больницы, где работал Джонатан, называть не стала. И без того, стоило поискать в Интернете собственные имя и фамилию, сразу вылезала вышедшая несколько назад коротенькая заметка в «Нью-Йорк мэгэзин», написанная в рамках цикла «Лучшие врачи». На фотографии – Джонатан в больничной форме, вьющиеся темные волосы отросли дальше той отметки, начиная с которой Грейс принималась пилить мужа, чтобы подстригся. На шее – неизменный стетоскоп, из нагрудного кармана торчит большой круглый леденец. Джонатан старался улыбнуться, но вид у него был измученный, усталый. На коленях у мужа сидел смеющийся лысый мальчик.

– Дети есть?

– Сын. Генри. Двенадцать лет.

Ребекка кивнула, будто так и думала. Вдруг кто-то позвонил в дверь.

– Отлично, – обрадовалась Ребекка. – Рон приехал.

Видимо, Рон – это фотограф. Грейс встала, чтобы впустить его. Рон стоял в вестибюле, окруженный тяжелыми металлическими ящиками. Когда Грейс открыла дверь, фотограф набирал на мобильном телефоне сообщение.

– Здравствуйте, – произнесла Грейс – главным образом для того, чтобы привлечь его внимание.

– Здрасте, – ответил он довольно приветливо, вскидывая голову. – Я Рон. Вас ведь предупредили?

Они пожали друг другу руки.

– А где же команда парикмахеров и визажистов? – поинтересовалась Грейс.