Твой сын, Одесса - [72]
— Мол-чать! — надрывались жандармы. Били прикладами заключенных, хлестали плетками тех, кто пел на тротуарах, грозили оружием, но песня ширилась и крепла.
Толпа оттерла Нину от края тротуара. Лена потерялась из виду. Но Нина, спотыкаясь в толпе, толкаясь о чужие спины, бежала за колонной, пока тюремные ворота не поглотили заключенных.
Толпа расходилась медленно, неохотно. Гомон плыл по улицам. Говорили всякое и по-всякому: с издевкой — о румынах, с ненавистью — о сигуранце, с притаенной радостью — о партизанских делах, устало и хмуро — о судьбе арестованных.
— Видала кралю в первом ряду? — спрашивала идущая впереди Нины женщина свою соседку.
— А что? А что?..
— Втюрился, говорят, в нее какой-то локотенент. На офицерские вечера ее водил… Его в Николаев перевели, так он оттуда к ней на мотоцикле прикатывал, с собой звал, жениться обещал. А она его, субчика, ниточкой на палец наматывала, все, что он болтал о части, о солдатских настроениях, о планах, все-все партизанам передавала.
— И правда — краля!
Может, это о Лене?.. Спросить?.. Да они и сами, пожалуй, не знают ни имени, ни фамилии той крали. Наверное, все ж таки о Лене… Вот она какая, Яшина подружка!
…Прошло два года с тех пор, как защитники Одессы оставили город.
Матрена Демидовна часто и подолгу болела, глазами совсем плоха стала. Но к осени начала поправляться.
— Доченька, какой завтра день? — спросила она однажды вечером.
— Воскресенье, мама.
— Нет, не то. Какое завтра число?
— Седьмое ноября. Ой, мамочка! — всплеснула Нина руками. — Завтра же наш праздник!
— А ты помнишь, как перед войной мы ходили на октябрьскую демонстрацию?
— Ну как же! Яша шел в колонне первокурсников морской школы и нес бело-синий флаг, а Лешка с фабрикой — с красным флагом. И мы с тобой шли с его фабрикой, за самим оркестром!
— Давай, доченька, завтра пройдем той же дорогой, по тем же улицам до Куликова поля. То ничего, что не будет ни флагов, ни музыки. Если очень захочешь, увидишь и услышишь…
Утром они дошли до Тираспольской площади и повернули на Преображенскую.
Утро было пасмурное, холодное, настоящее осеннее утро. Несильный ветер гнал поверху хлопья тумана. Солнце изредка показывалось и тотчас скрывалось, и серая пелена тумана скрывала крыши домов и верхушки еще не успевших сбросить листья деревьев. Нина и Матрена Демидовна в ватной кацавейке, стоптанных башмаках, в темном платке и очках, медленно и молча шли вверх по улице. Они не замечали развалин, не слышали чужого говора, не ощущали холода и сырости. Им виделся шумный и яркий поток демонстрантов, празднично одетые люди, флаги и транспаранты, слышался веселый смех, музыка, песни — все, как было здесь три года назад…
На углу Успенской кто-то легко толкнул Нину в плечо:
— Гляди, гляди наверх!
Нина недовольно оглянулась на пожилого мужчину в стареньком пальто и потертой кепке, оторвавшего ее от видений прошлого. Но он, не заметив ее раздражения, весело кивнул ей головой и снова повторил:
— Гляди вверх. Смотри на купол собора.
Порывом ветра разорвало серую пелену тумана, заголубела прогалина чистого неба. Нина вскинула голову вверх и ахнула:
— Ма-ма!
На самом высоком в городе здании, на шпиле Успенского собора, развеваемое ветром, колыхалось огромное красное полотнище[5].
— Что с тобой, Нина? — встревожилась Матрена Демидовна.
— Мама! Смотри, флаг наш, советский флаг над городом!
Матрена Демидовна остановилась, запрокинула голову, то снимала, то снова надевала очки, терла пальцами близорукие глаза:
— Где флаг, доченька? Где?
— На самой вершине собора, к кресту привязанный.
— И на Пушкинской, на церкви — тоже флаг, — сказал тот же пожилой мужчина.
— А вчера наши Киев взяли, сам по радио слышал, — сказал идущий с ним рядом, хотя, конечно, знал, что за эти слова он мог поплатиться жизнью.
Только теперь Нина заметила, что по Преображенской, мимо Успенского собора, увенчанного красным полотнищем советского флага, толпами идут люди, пожимают друг другу руки, смахивают с ресниц слезы… А флаг вольно и величаво полощется в синем небе, над плененным, но непокоренным городом, над вечно свободной степью и вечно борющимся морем.
— Мама! Я не верю, что Яша погиб! Он жив! Это — его работа!
— Кровь людская даром на землю не падает, дочка, — ответила Матрена Демидовна и, вытерев слезы, пошла вперед — прямая, несогбенная, гордая.
Одесса, 1965—1967 гг.
Автор этой повести Григорий Андреевич Карев родился 14 февраля 1914 года в селе Бежбайраки на Кировоградщине в семье батрака. В шестнадцать лет работал грузчиком, затем автогенщиком на новостройках. Был корреспондентом областной украинской газеты «Ленінський шлях» в Воронеже, учителем, секретарем районного Сонета, инструктором Курского облисполкома. С 1936 по 1961 год служил в Военно-Морском Флоте, участвовал в обороне Одессы, в боях на Волге. В послевоенные годы вместе с североморцами и тихоокеанцами плавал в суровых водах Баренцева, Охотского, Японского и Желтого морей.Море, доблесть и подвиги его тружеников стали ведущей темой произведений писателя Григория Карева.
Воспоминания последнего протопресвитера военного и морского духовенства отца Георгия Шавельского рассказывают о годах Русской армии. В годы Русско-японской войны о. Георгий находился в рядах действующей армии, сначала полковым священником, затем дивизионным и позже главным священником Маньчжурской армии. Он разделил вся тяготы этой войны с армией, был контужен и награжден орденами Св. Георгия и Св. Владимира с мечами. Назначенный на должность в 1911 г. о. Георгий накануне Первой мировой войны сумел реорганизовать военное духовенство и сблизить его с чинами армии и флота.
Новый мир. – 1995. – №6. – с. 233 – 243.
Повесть возвращает нас к героическим дням Великой Отечественной войны. Действие происходит на территории Чехословакии в 1944 — 1945 годах. Капитан Александр Морозов в составе партизанской бригады участвует в Словацком национальном восстании, затем в освобождении Чехословакии Советской Армией. Судьба сводит его с чешской девушкой. Молодые люди полюбили друг друга. Книга рассчитана на массового читателя. Рецензент В. Н. Михановский.
Воспоминания генерал-лейтенанта В.В. Марушевского рассказывают о противостоянии на самом малоизвестном фронте Гражданской войны в России. Будучи одним из создателей армии Северной области, генерал Марушевский прекрасно описал все ее проблемы, а также боестолкновения с большевиками. Большое внимание автор уделяет и взаимодействию с интервентами, и взаимоотношениям с подчиненными.
В оперативном руководстве партизанским движением огромную роль сыграла радиосвязь. Работая в тяжелейших условиях, наши связисты возвели надежные радиомосты между Центральным штабом и многочисленными отрядами народных мстителей, повседневно вели борьбу с коварными и изощренными происками вражеских радиошпионов. Об организации партизанской радиосвязи, о самоотверженном труде мастеров эфира и рассказывает в своих воспоминаниях генерал-майор технических войск Иван Николаевич Артемьев, который возглавлял эту ответственную службу в годы Великой Отечественной войны.
В книге рассказывается о партизанском отряде, выполнявшем спецзадания в тылу противника в годы войны. Автор книги был одним из сотниковцев – так называли партизан сформированного в Ленинграде в июне 1941 года отряда под командованием А. И. Сотникова. В основу воспоминаний положены личные записи автора, рассказы однополчан, а также сведения из документов. Рекомендована всем, кто интересуется историей партизанского движения времен Великой Отечественной войны. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.