Твой друг. Выпуск 2 - [12]

— Черт-те что, — пробормотал Боков. — Может, это наша собака?

Продолжая вилять хвостом, овчарка подошла ближе. В двух шагах она остановилась, села на задние лапы и, не сводя глаз с офицера, гавкнула.

— А это что значит? — продолжал недоумевать командир взвода, держа пистолет наготове.

— Похоже, товарищ лейтенант, что она сдается в плен, — высказал догадку матрос.

— В плен, говоришь? — улыбнулся Боков и обратился к овчарке: — Гитлер капут, так, что ли?

Овчарка опять гавкнула. Матрос рассмеялся:

— Точно, сдается!

— В таком случае ее надо доставить в штаб, — решил лейтенант и кивнул собаке: — Пойдем со мной.

Он пошел по траншее, овчарка послушно следовала за ним.

Начальник штаба батальона выслушал доклад Бокова и вышел из блиндажа, чтобы посмотреть на пленницу. Около нее уже толпились любопытные. Кок Вася, любитель побалагурить, с видом знатока говорил:

— Даже собачья душа не вынесла. Я так думаю, она присмотрелась, да и решила к настоящим людям перемахнуть. Собаки — они тоже в людях разбираются. Они чувствительные…

— Ты бы лучше покормил ее, — заметил кто-то. — Вишь, у нее бока запали.

— И верно, — спохватился кок и побежал на кухню.

Он принес кусок хлеба, несколько костей. Собака с жадностью набросилась на еду, потом подняла глаза на кока и гавкнула.

— Спасибо, значит, сказала, — заключил кок. — Воспитанная, с соображением.

— На ней ошейник. Может, в нем что-то есть, — заметил начальник штаба. — Посмотрите.

Лейтенант подозвал овчарку и начал исследовать ошейник. Та не сопротивлялась.

— Наша собака, — весело сообщил он, окончив осмотр. — Записки нет, но на металлической пластинке выбито: майор Жуков.

— Жуков! — воскликнул начальник штаба. — Слышал о таком. Кажется, в соседней бригаде служит. Сейчас уточню.

Он вернулся в блиндаж, кому-то позвонил и, вернувшись, сказал лейтенанту:

— Есть такой майор. Поручаю вам, товарищ лейтенант, взять с собой собаку и отвести майору Жукову. Ну а если не он окажется ее хозяином, то доставьте в штаб корпуса.

Он объяснил лейтенанту, как найти бригаду.

Никогда раньше Бокову не приходилось иметь дело с собаками. Он был горожанин, и не только в его квартире, но и во всем доме не водилось не только собак, но даже кошек. Он читал в детстве рассказы о том, как умны овчарки, однако мало верил этому. Собака она и есть собака. Но по натуре он был добрым и общительным парнем, а поведение овчарки его заинтересовало, и он с охотой взялся за розыски ее хозяина.

Штаб бригады находился в полутора километрах. Но лейтенант добирался туда несколько часов. Пришлось и траншеями идти, и переползать через открытые места, и пережидать артиллерийские налеты. Собака покорно следовала за ним, а когда лейтенант полз по-пластунски, ползла и она. Во время артиллерийского обстрела овчарка прижималась к дну траншеи и замирала в таком положении.

— А ты, собачина, просто молодец, по-солдатски действуешь, — похвалил ее Боков после очередного артиллерийского обстрела и погладил по спине. Он начинал испытывать уважение к своей спутнице.

В штабе бригады ему объяснили, как пройти в батальон, которым командует майор Жуков.

Туда добраться тоже было нелегко. Но вот и штаб батальона: три блиндажа, врытых в скат балки. Лейтенанту указали, где живет майор. Откинув плащ-палатку, заменявшую дверь, он увидел сидящего за сколоченным из снарядных ящиков столом майора и приложил руку к пилотке.

— Разрешите обратиться?

Майор поднял голову, отодвинул лист бумаги.

— Слушаю.

— Вы майор Жуков?

— Да. В чем дело?

— У вас овчарка есть?

— Есть.

— А где она?

— Оставил у тыловиков.

— Как ее звать?

— Верный. В чем дело, лейтенант? — В голосе майора слышалось недоумение.

Лейтенант высунулся из блиндажа и крикнул:

— Верный, иди сюда.

Овчарка лежала около батальонной кухни. Услышав свое имя, она быстро вскочила и подбежала к блиндажу.

— Заходи.

Увидев майора, Верный бросился ему на грудь и лизнул в лицо. А майор словно окаменел на какое-то мгновение. Наконец он пришел в себя и с удивлением воскликнул:

— Как ты тут оказался?

Виляя хвостом, Верный приник к ногам майора и поднял голову. В его выразительных черных глазах можно было прочесть и вину, и радость, и настоящую собачью преданность.

И тут спокойствие покинуло майора. Он обнял собаку за шею и дрогнувшим голосом произнес:

— Эх, дружище ты мой. Знаю, соскучился. Я так волновался за тебя.

Лейтенант смотрел на эту встречу и думал: «Вот какая бывает дружба».

Сев на зарядный ящик и закурив, майор спросил лейтенанта, откуда он и как Верный оказался у них.

Пока лейтенант говорил, овчарка, положив голову на колени хозяина, смотрела то на майора, то на лейтенанта. «Понимает, что ли?» — подумал Боков, удивляясь про себя.

Майор подкручивал седеющие усы и покачивал головой. Когда Боков закончил свой рассказ, он потрепал Верного за ухо и с притворной сердитостью сказал:

— Вот ты какой недисциплинированный барбос. Дважды не выполнил мое приказание. Следовало бы всыпать тебе.

Но Верный словно замер. Он даже глаза прикрыл. Только хвост его чуть вздрагивал.

— Лежи, Верный, — приказал Жуков и повернулся к лейтенанту: — Когда мы высадились на Малую землю, Верного я оставил в Геленджике у тыловиков. Дней через десять он заявляется ко мне. Как же добрался? Очень просто. Тыловики грузили на мотобот продукты для нашей бригады. Верный незаметно пробрался на мотобот, укрылся за мешками с хлебом. Его обнаружили, когда вышли в море. Не возвращаться же в Геленджик. Его доставили на Малую землю и привели ко мне. Выругал я его и на другой день отправил обратно с мотоботом. А он вот что теперь вытворил — сушей добрался до меня. Подумать только, сколько мужества, хитрости пришлось проявить ему. Ведь он пробирался через нашу передовую, потом через вражескую. Он шел по тому пути, который мы прошли, когда отступали. Запомнил Верный этот путь. А еще говорят, что у собаки только условные рефлексы. Чушь! Есть у нее и разум. Правильно я говорю, Верный?