Твои, Отечество, сыны - [13]
А город, уже тронутый суровым дыханием войны, по-прежнему был прекрасен. На его широких бульварах и скверах высоко вздымались стройные тополя, задумчиво и грустно шелестели могучие каштаны, на клумбах и на газонах у здания оперного театра гневно пламенели алые цветы…
Почему-то мне запомнилось множество мелких подробностей.
Вот, бережно поддерживая балконы, спокойно смотрят вдаль, сквозь время, каменные кариатиды; вот вражеская бомба обрушила угол пятиэтажного дома, и на изогнутых прутьях арматуры, на верхнем этаже, повисла детская коляска; вот на бульваре Шевченко снарядом снесена вершина тополя, и обезглавленное дерево высится над озабоченной своими делами толпой как символ ее страданий…
Обугленные пожарами дома, черные глазницы окон… Еще совсем недавно эти окна сияли светом: люди за их проемами спокойно трудились, отдыхали, читали книги, праздновали рождения, радовались подрастающей детворе, изобретали, мечтали о счастье…
А теперь какая-то косматая старушка с плачем рылась в пепле пожарища да четкий шаг солдат отдавался в сумрачных пустотах. Война — это страшно, это неизмеримые страдания и гибель миллионов ни в чем не повинных людей. Но мы не нападали первыми. Мы не хотели войны. И если враг, подлый и беспощадный, нанес нашей матери-Родине такую горькую обиду, — мы, советские солдаты, сумеем за нее постоять.
Во второй половине дня части бригады сосредоточились на южной окраине Киева. Я вызвал начальника штаба, командиров батальонов и начальников служб, чтобы поставить перед ними боевую задачу. Только они собрались, как противник открыл по высотке артиллерийский и минометный огонь. Тут я заметил, что некоторые наши командиры, еще не обстрелянные, стали припадать к земле.
— Бросьте, товарищи, «кланяться», это даже верующим не помогает! — пошутил я. — Никакой опасности нет и не будет до самой смерти…
Подчас удивительно действие шутки: люди как-то неуловимо преобразились. Противник продолжал обстрел высотки, два снаряда разорвались неподалеку от нас, но я видел: лица командиров были спокойны, в осанке, в движениях — деловитая уверенность, будто на учениях.
Вот начальник штаба Владимир Александрович Борисов, склонившись над картой, изучает район будущих боев… Ни карандаш в его правой руке, ни угол карты — в левой — не вздрагивают. Хорошо, Владимир Александрович! Ты уже похож на бывалого воина… А вот начальник нашего оперативного отделения, коренастый крепыш Иван Самчук. Ему не больше двадцати пяти. Он делает в блокноте какие-то пометки, и лицо его ясно и безмятежно, как при обычной работе.
Мне представляются очень важными эти минуты, когда солдат или офицер впервые слышит над головой свист вражеского металла. Конечно же, я против глупого риска, против удалого позирования перед врагом. Времена такого позирования в «каре» остались в далеком прошлом. А в век автоматического оружия смелость воина обязательно множится на осмотрительность, выучку и расчет. И все же от этого первого крещения огнем в дальнейшей судьбе воина зависит очень многое: он как бы обретает самого себя, веру в свое мужество и волю.
Я наблюдал и за другими офицерами: в группе политработников стояли комиссар бригады Федор Чернышев и начальник политотдела Григорий Марченко. Оба они чему-то улыбались.
Опрятно и даже щеголевато выглядел начальник бригадной школы старший лейтенант Геннадий Михайлов. Стройный, подтянутый, он не забыл подшить чистый подворотничок.
О Михайлове впоследствии говорили, что, идя в атаку, он интересуется прежде всего двумя вопросами: начищены ли у бойцов пуговицы и свежие ли подворотнички?
В этой шутке, впрочем, слышалась похвала: в боевых условиях не каждый умеет заботиться и о своей внешности, и об одежде. А качество это для офицера и солдата — необходимое. Тут нужна большая собранность, самодисциплина, которыми и отличался наш начальник школы.
Была у Михайлова еще одна замечательная черта характера: в любой обстановке он оставался веселым и бодрым, и его жизнерадостность передавалась подчиненным. Когда в скором времени Михайлову и его курсантам довелось пережить нелегкое испытание, я думаю, что и эта черточка в характере командира помогала им.
— Итак, товарищи, — сказал я офицерам, — ночью нам предстоит атаковать и отбросить гитлеровцев, проникших в Голосеевский лес и занявших сельхозинститут. Ясно, что в лесу действуют не отдельные автоматчики врага, — здесь наступают его организованные части. Поэтому бойцов следует настраивать не на прочесывание леса, а на схватку в ночном бою с организованным противником.
Сложна ли наша задача? Не скрою, задача сложна. В чем же ее особенности? Их много: во-первых, в лесу трудно организовать наблюдение за полем боя. Во-вторых, трудно ориентироваться на местности и отыскивать нужные нам цели. В-третьих, для наших артиллеристов усложняется возможность наносить огневые удары по противнику. В-четвертых, это первое боевое крещение наших бойцов, да еще ночью и в сложной обстановке. Ясно, что им придется преодолевать лесные завалы и минно-взрывные заграждения. Пусть люди будут осторожны.
Дороги, просеки и поляны враг будет прикрывать огнем стрелкового оружия. И это следует учесть. Однако опыт войны уже показал, что немцы избегают сражений в лесу: здесь они боятся всяких неожиданностей. Поэтому лес и ночь — наши союзники, и чем больше ружейно-пулеметного огня, чем больше грохота и шума, тем вернее, что враг побоится: он смел, когда его войск втрое больше наших, когда на его стороне преимущество в технике.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уроженец Урала гвардии генерал-полковник дважды Герой Советского Союза Александр Ильич Родимцев широко известен как участник национально-освободительной войны в Испании, а впоследствии как командир 13-й гвардейской дивизии, покрывшей себя неувядаемой славой во время обороны Сталинграда, затем командир гвардейского корпуса, с большим героизмом громившего немецко-фашистских захватчиков при освобождении Украины, Польши, Чехословакии.В этой книге А. И. Родимцев рассказывает, с какой доблестью и отвагой выполнили свой интернациональный долг советские добровольцы, сражавшиеся в 1936—1938 годах против фашистов за свободу трудового испанского народа.
В 1936–37 гг. Родимцев в качестве советского добровольца воевал в Испании. Он был военным советником при Листере – в самых боеспособных частях правительственных войск. В Испании он заслужил звание Героя Советского Союза и был награжден двумя орденами Красного Знамени.
В документальной повести «Машенька из Мышеловки» Александр Родимцев рассказал о подвиге санинструктора из его дивизии Марии Боровиченко, совершенном на белгородской земле, за который отважная комсомолка была посмертно удостоена звания Героя Советского Союза.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.