Тверская улица в домах и лицах - [134]

Черты принципиально нового направления проступили в торговом доме Аршинова в Старопанском переулке (1899) с гигантским трехэтажным арочным окном с женской маской в замке и лихо нарисованными «барочными» картушами, явившимися ответом на последние веяния в архитектуре Западной Европы. Хотя некоторые видят здесь проявление уже «некоторой паллиативности, несамостоятельности, отголосков венского модерна».

В июне 1900 г. Шехтель проектирует свое самое известное модернистское сооружение раннего периода – особняк С.П. Рябушинского. Формы этого особняка впервые в его творчестве были освобождены от какого бы то ни было историзма и представляли собой интерпретации природных мотивов.

Из разнообразия новых художественных впечатлений зодчему удалось отобрать то, что было созвучно русской архитектурной традиции, его собственной натуре, графической манере, и преобразовать это в цельный и очень индивидуальный стиль. Увлекаясь фантастической игрой пластических форм, Шехтель уходит от традиционных заданных схем построения и утверждает в планировке здания принцип свободной асимметрии. Каждый из фасадов особняка скомпонован по‑своему, образуя уступчатую композицию. Своими прихотливо асимметричными выступами крылец, эркеров, балконов, сильно вынесенным карнизом здание напоминает растение, пустившее корни и органично врастающее в окружающее пространство.

Светлые стены отделаны керамической плиткой, их венчает декоративный майоликовый пояс с причудливыми изображениями ирисов. Мотивы растительного орнамента многократно повторяются: и в рисунке мозаичного фриза, и в ажурных переплетах цветных оконных витражей, и в узоре уличной ограды и балконных интерьеров, достигая своего апогея внутри здания – в причудливой форме мраморных перил и мраморной лестницы, трактованных в виде взметнувшейся и опадающей волны. Широкие окна с замысловатыми переплетами пропускают много света, за ними угадываются просторные, светлые помещения, декоративное убранство которых тоже было выполнено по проектам Шехтеля.

Однако именно в этот период в его стилевые поиски архитектора вплелась мощная национально‑романтическая струя. Внешним поводом к этому стали заказанные ему павильоны России для Международной выставки в Глазго (1901). Формы деревянных церквей и жилых домов Русского Севера преобразились в павильонах Глазго в лубочный городок. Стилизованные формы нашли свое продолжение в здании Ярославского вокзала. Формы русской архитектуры сплавлены здесь с приемами стиля модерн, что создало своеобразный стилистический феномен, образец неорусского стиля.

Неорусский стиль – это гиперболизация, романтическое преображение характерных мотивов национального зодчества, свободно варьируемые взгляды, как бы через призму модерна, на древнерусскую архитектуру. К числу лучших сооружений Шехтеля в неорусском стиле относятся также собственная дача в Кунцеве (1905), дача Левенсона, проект Народного дома (1902).

Заслуживает специального упоминания перестройка здания бывшего театра Лианозова для Московского Художественного театра (1902). Поэтика молодого театра оказалась удивительно созвучной поэтике и творческому кредо зодчего. Он сумел передать в архитектурном образе интерьеров свойственное неоромантическому мироощущению модерна высокое представление о деятельности художника как о служении, о театре – как о храме искусства, месте, где происходит священнодействие.

Шехтелю удалось создать атмосферу сосредоточенности и изящной простоты, и это при полном отсутствии традиционной лепнины, позолоты, в сочетании с продуманностью колористической гаммы и скупым использованием стилизованного орнамента.

Повторение мотива волн и летящей над ними чайки создает у всякого приходящего сюда ощущение значительности самого факта прихода в театр. Зрительный зал театра спроектирован Шехтелем по принципу известного нам уже по особнякам контраста темного низа и светлого верха: серебристо‑сиреневая орнаментальная роспись потолка и фриза контрастировала с полумраком внизу подчеркнутым темно‑зеленой кожей кресел партера. Нельзя не упомянуть о занавесе театра со знаменитой, летящей над волнами белой чайкой. Символ, созданный Шехтелем, чрезвычайно емок и многозначен. В нем содержится напоминание о драматургии А.П. Чехова.

Опыты архитектора в стилизации не закончились со строительством вокзала. Дальше был проект банка Товарищества мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями (1903). В этом проекте Шехтель полностью отказался от стихии изогнутых линий, став тонким и расчетливым геометром, рыцарем прямого угла.

Творчество зодчего второй половины 1900‑х гг. происходит под знаком создания торгово‑банковских сооружений. Они замечательны художественными переосмыслением и выражением в композиции фасадов пространственности их каркасной металло‑кирпичной структуры.

Соединение приемов модерна с идеями рационализма и протофункционализма определило и облик таких совершенных произведений мастера, как типография П.П. Рябушинского «Утро России» в Большом Путинковском переулке (1907–1909), дом Московского купеческого общества, кинотеатр «Художественный» на Арбатской площади (1912) – лучших построек Шехтеля в этом стилистическом ключе, получившем название рационального модерна. В них им был окончательно совершен переход от изобразительной реальности к условности. Можно сказать, что эти здания являются предтечей конструктивизма – строгие формы, основанные на свойствах каркасной конструкции, застекленные поверхности огромных окон, скругленные углы и пилястры.