Твари в пути - [35]

— Они все похоронены на этом погосте. Все, до последнего человека.

Джеймс непонимающе огляделся.

— Кто «они»?

Серые глыбы в сетях плюща уже обступали их со всех сторон, словно поникшая печальная толпа. Джеймсу вдруг показалось, будто это именно надгробия, незаметно подкрались и окружили путников.

— Здесь лежат коренные жители этой земли, — бросил мрачный взгляд по сторонам сэр Норлингтон. — Ее… гм… хозяева. Те, кто когда-то считал себя таковыми. Постойте пока в стороне, Джеймс, скоро вы сами все увидите. Оружия, к слову, лучше вообще не касаться, они этого не любят.

С этими словами старозаветный паладин размахнулся и воткнул обтянутый лентами фламберг прямо в сухую землю перед собой, погрузив в нее клинок наполовину. В тот же миг снизу, из-под ближайшего камня, донесся полный безысходности стон, или, скорее, то был предсмертный крик, приглушенный толщей земли.

— Все верно. — Сэр Норлингтон пристально посмотрел на своего застывшего в недоумении спутника; Джеймс отвел взгляд: если ранее о стариковские глаза можно было порезаться, то сейчас глядеть в них было вовсе невыносимо — должно быть, та эпоха, которую Прокард Норлингтон считал своей, вздохнула свободно, когда он отправился на покой. — Хозяева все дома. Сейчас и дверь входная отыщется.

Джеймс уже понял, что вопросы задавать бессмысленно — остается лишь ждать и смотреть. Тем временем старозаветный паладин распустил несколько лент на рукояти меча, и они вдруг стали развеваться, стелясь над землей, как при сильном ветре. И это при том, что никакого ветра здесь не было в помине.

Сэр Норлингтон проследил взглядом направление, в которое указали ленты, и отмерил несколько шагов в нужную сторону. На последнем шаге его правая нога провалилась в пустоту, и паладин, не удержавшись, вскрикнул и полетел вниз.

Увидев, что спутник в прямом смысле провалился под землю, Джеймс бросился на выручку. Надо отдать должное его храбрости — молодой рыцарь ни мгновения не колебался. Наскоро осмотрев провал, походящий на большую лисью нору, прорытую под одну из горизонтальных плит, и не сумев при этом толком ничего разглядеть во тьме, паладин просто спустил ноги в дыру и съехал вниз, благо открывшийся проход оказался слегка наклонным. Падать, к слову, было недолго.

Внизу его прибытие было встречено негостеприимной руганью Прокарда Норлингтона — приземлившись, Джеймс умудрился двинуть старозаветного паладина латной перчаткой в плечо, а железным коленом ткнуть в прикрытый кольчугой бок.

— Куда ж вы все торопитесь, молодые?! — недовольно проворчал не ожидавший от товарища подобной прыти сэр Норлингтон. — И в бой первые, и на погост. В особенности — на погост. Что, потерпеть, пока я свечу зажгу, трудно было?

— Прошу прощения, сэр, но я подумал, что с вами что-то случилось. — В полной темноте Джеймс принялся подниматься, цепляясь на ощупь за скользкие выступы в стене.

— Отрадно слышать, что «думать» у вас уже начинает входить в привычку, — продолжил язвительно бурчать старозаветный паладин, — но без вашей помощи свеча бы точно уже горела, а теперь я вряд ли отыщу ее здесь. В тот миг, как вы свалились мне на голову, я как раз держал ее в руках и…

— Вот так будет лучше? — Джеймс закрыл глаза и воззвал к текущей по жилам горячей крови. В ту же секунду его ладони стали наливаться теплом, тепло постепенно перетекало в надетые на руки стальные перчатки, которые вдруг покраснели и начали источать бледный свет, что моментально выхватил обоих спутников из окружающей их тьмы. Ну а в следующий миг латные перчатки загорелись, словно их облили маслом.

Предчувствуя закономерные вопросы со стороны сэра Норлингтона, молодой рыцарь поспешил пояснить:

— В ордене Священного Пламени нас учат использовать силу, дарованную Дебьяндом, во имя богоугодных целей. Мы не называем наши способности «заклятиями», как принято у господ королевских магов, они — вовсе не результат научных изысканий и магического таланта, а, прежде всего, состояние духа. Хотя, как мне объясняли, у всего этого единое начало.

— Я кое-что слышал о силе вашего ордена. — Сэр Норлингтон вовсе не выглядел удивленным. — Что ж, очень рад, что вы оказались достойным учеником, Джеймс. Далеко не каждый из этих ваших так называемых «паладинов» сможет высечь даже простую искру из пальца.

— Видели бы вы, на что способен мой наставник, сэр Ильдиар! В памятной битве под Дайканом он воспламенил весь свой доспех и латы своего коня, когда скакал в атаку на орды нежити, но я, к несчастью, не…

Внезапно Джеймс замолчал. Все те слова, что он собирался сказать, намертво застряли у него в горле, а те, что уже неосторожно слетели с губ, вдруг разом запросились обратно. Учитывая, что руки паладина горели так ярко, что им мог бы позавидовать любой факел, стало возможным увидеть все то, что прежде заботливо укрывала тьма. И будто на поводке следуя за зрением, вернулось и молчавшее до сего времени обоняние. Здесь пахло…

Странный это был запах. Смесь свежеиспеченного теста и дохлой разлагающейся собаки, отдавшей душу под кроватью. Но хуже всего было другое — то, за что то и дело цеплялся взгляд. Сэр Доусон испуганно осознал, что те самые «выступы» в стене, за которые он еще недавно так опрометчиво хватался, пытаясь встать, оказались краями узких, уходящих пустотой в толщу стен, ниш, в которых лежали человеческие останки. Или, точнее, человеческие тела. Он явственно видел чьи-то искореженные и сведенные судорогой ступни, переходящие в лодыжки, будто слепленные из оплавившегося воска. Подобных проемов только в одной из стен было более десятка, и в каждом кто-то лежал. Повинуясь дурному предчувствию, Джеймс обернулся. Все верно — с другой стороны тянулись во тьму точно такие же жуткие углубления. И они тоже не пустовали.