Твари в пути - [28]

— Да странностей здесь хоть отбавляй: они тут одни в глуши, трактир сей, не пойми, кем и для чего здесь поставлен, — уж точно не посетителей потчевать и обустраивать. Она сказала «по нашей дороге»? Так нет же здесь никакой дороги и в помине. И о птицах она, мол, ничего не знает. А еще постояльцы эти, якобы, вчера съехавшие…

— А с ними что не так?

— Да не было никаких постояльцев, — тихо произнес старик: — Следов у парадных дверей я не приметил; камин в общей зале, если я хоть что-то понимаю в углях, с месяц как не разжигался; здесь, на этаже, все замки пылью покрылись — я на каждый взглянул, пока мимо проходил. Но самое главное — с нас ведь не взяли денег! Джеймс, вы в своей жизни видели хоть одного трактирщика в здравом уме, который не потребует с посетителей плату вперед?

— Нет, сэр.

— Вот то-то же. И вообще, они — очень странная пара. Голодный и Зверь…

Джеймс поставил свой тяжеленный мешок с латами возле одной из кроватей, опасливо ткнул в перину мечом — не набросится ли на него.

— Нет, ну конюх-то мне сразу не понравился, — сказал он, — эта его шерсть, неприкрытая злоба… но женщина! Мот! Никаких странностей в ней я так и не различил.

— О, она намного хуже… — пробормотал сэр Норлингтон. — Я пока что тоже не разгадал ее, но при этом, как вы знаете, есть такие твари, которые умеют представать в виде самого безобидного и невинного существа и морочить вам голову, пока не станет слишком поздно. И еще, Джеймс. Если я буду засыпать, не позволяйте. И сами не спите.

— Хорошо, сэр. — Джеймс был совершенно сбит с толку. — Но вы согласны, что это именно они заманили нас сюда? Чтобы сделать себе ужин из двух блюд — для чего же еще! И раз уж мы проникли в их логово, зачем ждать какой-нибудь подлости от этих тварей? Быть может, мы опередим их?

— Не стоит торопиться, — поспешил охладить пыл молодого спутника сэр Норлингтон. — Я пока не знаю, что у них на уме. Есть еще кое-что, чего я пока не понял, нечто, как мне кажется, важное. И вот это очень меня беспокоит.

Джеймс с подозрением взглянул на старика — неужели тот снова ушел в это свое бессвязное бормотание, как не раз случалось на тракте?

— Не смотрите на меня так, — будто уловил его мысли старый рыцарь. — Я по-прежнему в своем уме, и если я говорю, что в этом есть нечто странное, значит…

Тут в дверь постучали. Джеймс от неожиданности схватился за рукоять меча. Путники удивленно переглянулись — ни один из них не слышал ни звука шагов, ни характерного скрипа ступеней на лестнице и половиц в коридоре.

— Откройте, это я, Мот! — раздалось снаружи.

— Не заперто, — буркнул сэр Норлингтон, делая знак Джеймсу, чтобы тот хотя бы для вида оставил свой меч в покое.

Женщина вошла в комнату, неся перед собой деревянный поднос с двумя тарелками и кувшином.

— Вот, это вам, чтобы не умерли с голоду. — Хрупкое создание проворно выставило свою слегка отдающую гнильцой ношу на стол. — Немного хрящей и вино — все, что осталось с ужина.

— Право, не стоило, — поспешил проявить вежливость Джеймс.

Впрочем, это у него не слишком удачно получилось — голос предательски сорвался, выдав его напряжение, которое легко можно было принять за злость. Кроме того, рука паладина по-прежнему лежала на гарде, что тоже вряд ли могло остаться незамеченным.

Сэр Норлингтон с виду сохранял спокойствие, но его затянувшееся молчание и холодный взгляд, которым старик наградил угощение, лишь подчеркнули общий накал обстановки.

— Вам вовсе не обязательно это есть, — поспешно, будто пытаясь оправдаться за свою оплошность, произнесла Мот, — но вы должны понимать, что подать к столу, как полагается, я смогу лишь утром. Терновник еще не зацвел, господа, и холмы Терненби пока лежат за рассветом.

Сэр Норлингтон скрипнул зубами. Судя по всему, кое-что из странных слов женщины он все же понял, и это «кое-что» оказалось намного хуже того, что он предполагал. Мот уже собиралась было уйти, но Джеймс остановил ее:

— Эээ… я крайне извиняюсь, — сказал он. В отличие от спутника, молодой рыцарь был искренне озадачен и не понял ни единого слова. — Мы все же в первый раз останавливаемся в вашем заведении и, возможно, не знаем принятых у вас правил приличия…

— Нет ничего проще вам их открыть, — сказала Мот.

— Если вас не затруднит, — кивнул сэр Норлингтон.

— Правила очень простые: с полуночи и до рассвета не покидать своей комнаты, на вопросы снаружи не отвечать, а если кто станет стучаться, ни в коем случае не открывать. Коли ослушаетесь, пеняйте на себя, будь вы хоть Их Высочества в Изгнании и Принцы-Без-Жалости вместе взятые. Никто не сможет пробраться в эту комнату, только если вы сами кого-то не впустите.

Прежде чем покинуть комнату, Мот широко улыбнулась на прощание. При этом — Джеймс готов был поклясться самим Хранном — за тонкими поджатыми губками на мгновение показались самые настоящие клыки, а улыбка превратилась в звериный оскал.

Едва дверь за девушкой закрылась, как молодой рыцарь торопливо и тревожно зашагал по комнате, пытаясь успокоиться, — уж больно зловеще прозвучали предупреждения необычной хозяйки.

— Вам все еще не терпится выйти в коридор и помахать мечом? — задумчиво проговорил сэр Норлингтон. — Пока мы в комнате, мы в безопасности.