Тварь внутри тебя - [25]

— Как скажешь, — кивнул гончар.

Гарри оставалось только ждать. Через пять часов работа была закончена. Гарри вдруг успокоился; он стал таким, как прежде. Как ни поджимало его время, требуя решения личных проблем, это дело он доведет до конца. Ведь это лишь первая ступенька, первая проба того, что он задумал совершить. Кроме того, он сможет сам следить за процессом, за всеми возможными отклонениями. У этого щенка была проломлена голова, как у Тревора Джордана, и искалечено тело — как у Пенни.

* * *

В десять часов вечера Гарри спустился в большой пыльный подвал своего старого дома, что стоял примерно в миле от Боннирига. Он заранее освободил и вычистил его, а участок пола в центре скреб и мыл, пока тот не заблестел как полированный. Старый Хэмиш сказал ему, сколько весил труп щенка до того, как его сожгли, так что даже человеку, слабо владеющему математикой, не составило бы труда в точности определить количество требуемых химикатов. У Гарри с математикой было все в порядке, и он рассчитал все до миллиграмма.

Наконец пепел и химикаты были смешаны в нужной пропорции. Маленькая кучка лежала на надраенном участке пола. Все было готово. Гарри не стал прислушиваться, тут ли его персональная блоха — он думал не о себе, а о мальчике, который вряд ли уснет этой ночью.

И теперь, когда он готов был начать, все казалось до смешного простым. Все ли на месте? Не забыл ли он чего? Неужели и впрямь этих странных, таинственных слов, которые он когда-то вымолвил, находясь в подземелье замка Ференци, этого непонятного заклинания, пришедшего из мрака веков, будет довольно, чтобы заставить восстать то, что превратилось в прах? И если такое возможно, не богохульство ли это? Впрочем, колебаться, пожалуй, поздно. Если некроскоп заслуживает проклятья, то он уже проклят. И потом, чистилище напоминает бесконечность: если ты осужден навеки, это наказание нельзя удвоить.

Мысли пошли по привычному кругу, снова сводя его с ума. Вдруг до Гарри дошло — это вампир в нем старается сбить его с толку. Некроскоп разорвал круг. Он протянул руки и обратил мысли к тому, что лежало на полу, и стал выговаривать слова заклинания:

И'ай 'Нг'нгах,

Йог-Сотот,

Х'и-Л'джеб,

Ф'эй Тродог

— Уааах!

Казалось, кто-то поднес спичку к чему-то горючему: серая кучка на полу вспыхнула и засветилась, повалил цветной дым, запахло чем-то, похожим на серу, но не совсем. И послышался лай!

Пэдди, восставший из пепла, пошатываясь, выскочил из быстро рассеивающегося грибовидного облачка дыма. Опущенные вниз уши дрожали, щенок пошатывался — ноги не держали его. Он возвратился: переход от несуществования, от бестелесности и невесомости к жизни и тяжести был внезапным, а щенячьи лапы уже разучились держать тело.

— Пэдди, — прошептал некроскоп и опустился на одно колено. — Пэдди, сюда, малыш!

Собачонка рванулась, упала, вскочила на ноги, пошатнулась, еле устояв на ногах, и подбежала к нему.

Черно-белая, коротконогая и вислоухая — на сто процентов дворняжка — и на сто процентов живая!

...Или не совсем?

— Пэдди, — повторил некроскоп, но уже с помощью мертворечи. Ответа не было. Живая. Никаких сомнений!

* * *

Через полчаса Гарри доставил Пэдди в седьмой по счету дом в ряду аккуратных строений с террасами на узкой улочке Боннирига. Он не хотел задерживаться и тут же сбежал бы, но кое-что необходимо было узнать. Насчет Пэдди. Изменился ли у него характер? Был ли он абсолютно тем же псом?

Очевидно, да. Питер, во всяком случае, в этом не сомневался. Хозяин Пэдди уже час назад должен был отправиться в постель, но он не мог не дождаться новостей от “ветеринара”. А дождался чуда — возвращения Пэдди; впрочем, только некроскоп знал, что это в самом деле чудо.

Отец Питера — высокий, худой, с виду суровый — оказался на самом деле приветливым человеком.

— Малыш сказал мне, что Пэдди точно погиб, — говорил он, щедро наливая виски в стакан Гарри, когда Питер ушел со щенком в свою комнату. — Кости переломаны, голова пробита, все в крови... Мы так расстроились. Питер очень привязан к щенку.

— Да, выглядело это гораздо хуже, чем на самом деле, — отвечал Гарри. — Щенок был без сознания, поэтому лапы у него болтались. А кровь из порезов выглядит так ужасно! Да и изо рта у него шла слюна. Но на самом деле это был только шок.

— А плечи? — Отец Питера поднял бровь. — Сын сказал, что они были совсем изувечены.

— Вывих, — кивнул Гарри. — Достаточно было вправить.

— Мы вам так благодарны.

— Все в порядке.

— Сколько мы вам должны?

— О, ничего.

— Вы так добры.

— Мне просто нужно было удостовериться, что Пэдди остался таким же, как прежде, — сказал некроскоп. — Я имею в виду, не изменился ли его характер после травмы. Не показалось вам, что он какой-то не такой?

Из спальни Питера донесся лай, потом визг и смех.

— Они играют, — кивнула мать и улыбнулась. — Им пора спать, но сегодня особый случай. Нет, мистер...

— Киф, — сказал Гарри.

— Нет, мистер Киф, Пэдди ничуть не изменился.

Отец Питера проводил Гарри до калитки, еще раз поблагодарил и попрощался. Когда он вернулся в дом, его жена сказала:

— Какой милый, достойный человек. У него такой душевный взгляд!