Тушканчик в бигудях - [8]

Инга Вадимовна кивнула:

– Да. Я снимала с нее одежду, а она вдруг так четко произнесла: «В сумочке визитка и мобильник, позвоните скорей».

– Вы не удивились? Такая травма – и вдруг разумная речь?

Инга Вадимовна вздохнула и села на место доктора.

– Нет, просто я поняла, что жить ей осталось совсем немного. Тридцать лет тут работаю и очень хорошо знаю: в преддверии смерти у многих людей откуда ни возьмись берутся силы. Очевидно, организм, борясь за существование, выплескивает последние ресурсы.

– Хорошо, пусть так. И что вы сделали?

– Набрала номер, – спокойно продолжала Инга Вадимовна, – а потом приложила ей трубку к уху.

– Дальше?

– Все. Ее увезли в операционную, там она и умерла, на столе. Повезло ей.

– Хорошенькое везение, – возмутился я.

Инга Вадимовна вытащила из кармана халата пачку сигарет и повторила:

– Повезло, ушла без мучений. Я могла бы вам показать палату реанимации, вот тогда бы вы поняли, каково людям приходится. «Легкой жизни я, дурак, просил у бога, легкой смерти надо бы просить». Не помню, кто из великих это написал, но суть верно схвачена.

– А что еще вам говорила Валерия?

– Ну… пару раз прошептала: «Он… он… убил…» И все. Впрочем, слова могут ничего не значить, в таком состоянии люди неадекватны.

Я переписал из паспорта Валерии ее адрес, вернул документ Инге Вадимовне и, попрощавшись, собрался уходить.

– Вспомнила! – вдруг воскликнула медсестра.

Я остановился как вкопанный.

– Что?

– Когда ее везли в операционную, она вдруг громко так произнесла: «Смерть пришла от них. За что? Они меня выгнали!»

Я вздрогнул:

– Это все?

– Да, больше ни словечка не проронила!

Услышав мой рассказ, Элеонора стала мрачнее некуда. Я специально не сообщил ей последнюю фразу, сказанную Валерией. Побарабанив пальцами по столу, хозяйка спросила:

– Все?

– Да, – осторожно кивнул я, вжимаясь в спинку кресла.

– Больше ничего?

– Нет.

– Совершенно?

– Абсолютно, – ответил я и смело взглянул хозяйке в глаза.

– Говори, – велела она, – все до конца.

– Я выложил информацию полностью.

– Не ври, – буркнула Нора, – у тебя это плохо получается, я слишком хорошо знаю, ты вычитал где-то, что люди, когда лгут, отводят взгляд в сторону, и теперь, если врешь, всегда ешь меня глазами.

– Я передал суть, остальное абсолютно несущественно!

– Изволь тебе напомнить, что ты ноги, а я голова, – процедила Нора.

Пришлось озвучить последние слова Леры.

– Они к вам не имеют никакого отношения, – я постарался смягчить удар. – Валерия ушла от нас около полудня, несчастье с ней случилось ночью. Скорей всего, она с кем-то вечером поругалась, ее выгнали вон… Фраза была адресована не нам, а тем людям, знакомым.

– Замолчи, – велела Нора.

Потом она подрулила на кресле к бару, вытащила коньяк, налила в пузатый бокал, залпом выпила, закурила папиросу и уставилась в окно.

– Не переживайте, – я попытался хоть как-то утешить хозяйку, – это просто ужасное стечение обстоятельств, но вашей вины тут нет!

Внезапно Нора резко повернулась ко мне:

– Иван Павлович, знаешь, почему я основала «Ниро»?

– Ну… вы любите детективы, Рекса Стаута в особенности. Мне он, кстати, тоже нравится.

– По поводу любви к криминальным романам правда, – кивнула Нора, – но есть еще одно обстоятельство, я о нем никогда никому не рассказывала.

Когда мне было семнадцать лет, сам понимаешь, в те годы ноги у меня великолепно ходили и внешне я была вполне даже ничего, влюбился в меня один паренек.

…Костик буквально сох по Норе, а та не обращала внимания на парня, и тогда он придумал забаву. Он звонил ей вечером, в районе девяти, и сообщал:

– Я решил из-за тебя покончить с собой, прощай, сейчас прыгну с седьмого этажа!

Услышав в первый раз подобное заявление, Элеонора, не чуя под собой ног, кинулась к Косте. Парня она нашла на подоконнике, кое-как успокоив влюбленного, Нора ушла домой. Она-то думала, что инцидент исчерпан, ан нет, через неделю ситуация повторилась, а затем такие звонки стали нормой. Примерно два раза в семь дней Нора носилась спасать потенциального самоубийцу. Ей, конечно, стало понятно, что Костя придуривается. Тот, кто на самом деле решил свести счеты с жизнью, никогда не станет торжественно предупреждать о задуманном окружающих. Следовало твердо сказать Косте:

– Хватит, я больше не приду.

Но у Норы в душе все же жил страх: а вдруг Костик, услыхав эти слова, и впрямь сиганет вниз? Только потому она и бегала на его зов.

Особую пикантность положению придавал тот факт, что у Норы был роман с Юрой Куприяновым. Естественно, ее кавалер возмущался и запрещал любимой бегать к Косте. Нора чувствовала себя гаже некуда. С одной стороны, любимый, устраивающий сцены ревности, с другой – Костя, вполне способный покончить с собой. Вся школа была в курсе событий, кое-кто из ребят и учителей ругал Костю, но тот лишь отвечал:

– Я люблю Нору и жить без нее не стану.

События достигли кульминации под Новый год. Юра не выдержал и прилюдно на большой перемене поколотил Костика. А тот, когда дежурные растащили драчунов, заявил:

– Я тебе отомщу!

Вечером Юра поставил Норе ультиматум:

– Или сейчас же звонишь идиоту и объясняешь, что более никогда к нему не придешь, или конец нашей любви.