Турнир самоубийц - [20]

Коты.

– Я сейчас, – бросил Ульрик Фейлору.

На лице констебля застыло выражение крайней задумчивости. Он словно прикидывал, что ему больше нравится: лишиться работы или жизни. Пока Фейлор взвешивал все «за» и «против», Ульрик успел раствориться в толпе.

То, что ему требовалось, проще всего было раздобыть на ближайшей помойке. Поскольку Ульрик искал помойку в Блэткоче, да еще на пересечении улиц Чистая и Благоухающая, трудность была одна: какую выбрать.

На приготовления не ушло много времени. Не долго думая, Ульрик привязал к себе пять котов.

Когда он вернулся, то обнаружил, что между похоронным бюро и магазином уцененных товаров разбит чахлый садик. Башни с часами как не бывало. Ульрик огляделся, будто Башня могла сбежать на другую сторону улицы.

Ничего подобного.

Ульрик глянул налево, направо, но Башни и след простыл. Не могла же она ему привидеться?

На Ульрика начали обращать внимание. Ему это внимание напомнило сцену в баре. Примерно так же смотрит кружок гимназисток-первокурсниц на голого ректора.

– Привет, – Ульрик вежливо приподнял цилиндр и ослепительно улыбнулся.

Полицейские отвернулись, сделав вид, будто пришли не с ним. Ульрик направился к несчастному, что лежал без чувств на грязной мостовой.

* * *

Неприятностиметр разошелся не на шутку.

Ульрик шагал, стараясь выглядеть естественно и не улыбаться. В последний раз он слышал подобный писк, когда очутился в желудке гигантской акулы-людоеда.

Юноша в маске очнулся и попытался встать, но при виде спасителя рухнул обратно на мостовую. Наверное, от счастья.

Накрапывал дождь.

Сказать, что погода была омерзительной, значит, ничего не сказать. В желудке акулы Ульрик чувствовал себя гораздо уютнее. Да и пахло там не в пример лучше. Кто бы мог подумать, что он станет скучать по тому месту?

И вот он оказался в Блэткоче.

Единственном городе во Вселенной, где ностальгия по заваленному полупереваренными отбросами желудку огромной плотоядной рыбины кажется чем-то нормальным.

Едва завидев Ульрика и его спутника в маске, полицейские попятились.

– Эй, куда вы? – заволновался Ульрик.

– У нас, э-э-э, дела, – нашелся Фейлор.

– А как же я?! – возмутился Ульрик.

– В другой раз!

– Как-нибудь потом – обязательно!

– Еще увидимся!

– Всего хорошего и приятного дня!

* * *

Неприятностиметр беспрестанно пищал.

* * *

– Да как ты посмел привести сюда тролля?!

Джен выглядела по-настоящему рассерженной. Не придумав ничего лучше, Ульрик притащил невезучего парня к дому единственной знакомой, что, по счастью, жила совсем рядом. Кажется, ей это не понравилось.

– Тролля? – Ульрик огляделся в поисках кого-нибудь зеленого, подходящих размеров. – Здесь нет троллей.

– А это, по-твоему, кто? – Джен указала на юношу в маске.

– Но он не похож на тролля, я видел их много раз! На картинках. Они зеленые, едят людей, а при свете дня обращаются в камень!

– Ты отстал от жизни, друг мой. Поверь, это тролль, и очень толстый.

– А на мой взгляд, он нормального телосложения.

Джен мрачно уставилась на Ульрика.

От его внимания не укрылось то обстоятельство, что большинство вещей в доме было сделано руками хозяев. Включая коллекцию чучел. Видеть зверей, предположительно убитых родственниками Джен, Ульрику раньше не доводилось. Зато теперь он получил замечательную возможность восполнить этот пробел.

Одно походило на маленького розового бегемота. В широко раскрытых глазах застыло тупое изумление, будто зверь до сих пор не мог поверить в то, что мертв. Другое, желтое, с черными полосками и хвостом в виде молнии, пялилось на Ульрика с платяного шкафа. Третье – зеленое, с большим цветком на спине – распласталось на полу, искусно приспособленное под держатель для зонтов.

Ульрик содрогнулся. Хоть он прежде и не подозревал о существовании столь диковинных созданий, но был искренне рад, что они мертвы. Интерьер дома Джен отражал главный посыл Блэткоча: кем бы ты ни был при жизни, после смерти, если тебя как следует выпотрошить и набить соломой, ты еще можешь послужить обществу.

Среди разноцветных чучел выделялось одно: серое, облезлое, с большими желтыми глазами, в которых читались невыразимая тоска и боль всего мира. Кажется, и после смерти несчастный зверек не смог обрести покой.

Чучело моргнуло.

Ульрик вздрогнул. Нечто, принятое им за чучело, оказалось кошмарного вида котом. Это был, без сомнения, единственный кот в мире, которого любому жителю самопровозглашенной Столицы Метеоритов захотелось бы не погладить, а убить. Исключительно из сострадания, разумеется.

– Милый котик, – заметил Ульрик.

– …как это называется?! – кричала разъяренная Джен. – Заявиться в мой дом без приглашения, да еще с троллем!..

Ульрик ждал, пока Джен выпустит пар, между делом рассматривая кота. Тот побывал в столь многочисленных дворовых драках, что, если одержал победу хотя бы в одной, Ульрик затруднялся сказать, как должен был выглядеть «другой парень».

– …а еще стоит и улыбается наглым образом! Хоть бы поинтересовался, для приличия, как дела, спросил, хорошо ли прошел мой день! Это очень невежливо, врываться вот так…

Странный кот мяукнул. Вернее, издал звук, что с легкостью мог сойти за стон смертельно раненного животного. Ульрик на всякий случай внимательно присмотрелся к бедолаге. Возможно, кот и правда неважно себя чувствовал. По всем признакам, включая запах, он был мертв уже около месяца.