Туринская плащаница - [28]

По его мнению, эти родственные связи могут помочь выяснить, где находилась Плащаница-мандилион в период между 1204-м и 1350-ми годами. Если реликвия в те годы находилась в руках тамплиеров, тогда не удивительно, что её местонахождение было неизвестным: орден был буквально одержим стремлением к таинственности. А после роспуска ордена реликвия оказалась во владении рода де Шарне, упорный отказ представителей которого объяснить её происхождение вполне мог объясняться естественным нежеланием признать, что священная Плащаница какое-то время находилась в руках репрессированных тамплиеров.

Однако против этого постулата гипотезы Вильсона нетрудно сразу же выдвинуть возражение. В своём стремлении во что бы то ни стало обнаружить следы существования Плащаницы ранее 1350-х гг. он отождествил реликвию с Бафометом – головой идола демона, которой поклонялись тамплиеры. У нас есть своя версия о происхождении главного культового объекта ордена, но для Вильсона, с его стойкими римско-католическими убеждениями, подобное заявление просто поразительно.

Давайте задумаемся над вопросом: каким именно путём Плащаница могла попасть во Францию после захвата и разграбления в 1204 г. Константинополя? Тамплиеры не участвовали ни в каких акциях в рамках Четвёртого крестового похода. Опираясь на идеи Вильсона, Каррер-Бриггс предположил, что Плащаница могла попасть в Западную Европу через один из благотворительных приютов бывшей императрицы Марии-Маргариты Венгерской.

Она происходила из знатного франкского рода, имевшего связи с предводителями крестового похода, и была вдовой свергнутого византийского императора Исаака II Ангела. Его свержение (вызванное причинами, несущественными для нашего исследования) повлекло за собой падение Константинополя. Спустя месяц после захвата столицы империи Мария-Маргарита вышла замуж за одного из лидеров крестового похода – Бонифация Монферратского, с которым она уехала в Грецию, а после его кончины, выйдя замуж ещё раз, перебралась с новым супругом в Венгрию. Каррер-Бриггс считает, что она была своего рода Элизабет Тэйлор[34] Византии. Мария-Маргарита увезла Плащаницу-мандилион из захваченного крестоносцами города и, возможно, передала её тамплиерам в качестве награды за собственное спасение.

Что и говорить, ретроспектива вполне убедительная, но не надо забывать, что это – всего лишь гипотеза о реликвии, которая, возможно, никогда не существовала или сознательно хранилась в тайне, так что всё это – не более чем домыслы. И, продираясь сквозь дебри всех этих исторических гипотез, необходимо всегда иметь в виду, что мандилион, скорее всего, не был той же самой реликвией, что и Плащаница.

По причине отсутствия твёрдых доказательств существования Плащаницы до её появления в Лирее ряд исследователей обратились к поиску косвенных свидетельств.

Например, многие сторонники подлинности реликвии утверждают, что, поскольку Человек, изображённый на Плащанице, очень похож на образы Иисуса Христа в христианском искусстве ранее XIV в., это является доказательством аутентичности ткани. Надо сказать, что до VI в. существовало множество различных типов изображений Иисуса Христа (в частности, Его иногда изображали безбородым), но внезапное последующее единообразие в Его иконографических типах само по себе не является доказательством того, что именно тогда была обретена Плащаница, послужившая источником вдохновения и прототипом для всех последующих Его образов. Разумеется, если Плащаница подделка, она вполне могла следовать сложившейся иконографической традиции изображений Христа, особенно если фальсификатор отличался особой внимательностью к деталям и был скрупулёзным и искусным мистификатором.

Однако некоторые исследователи утверждают, что им удалось обнаружить на Плащанице некоторые специфические детали, доказывающие, что изображение на ней повлияло на художников до появления Плащаницы в Лирее. Один из наиболее авторитетных синдонологов, французский исследователь Поль Виньон заявляет, что некоторые черты Человека на Плащанице совпадают с образами Иисуса, датируемыми Византийским периодом и известными, как «знаки Виньона». Самая известная из этих отметин – обращённый вниз V-образный след между бровями, который, по мнению Виньона, в точности совпадает с традиционным образом, сложившимся в ранней иконографии Иисуса, благодаря которому Он выглядит нахмурившимся, сдвинувшим брови. Виньон утверждает, что он идентифицировал двадцать отдельных знаков, которые можно отождествить с особыми чертами на раннехристианских живописных изображениях. Все они не встречаются ни на одной иконе (больше всего – четырнадцать – отметин выявлены на одной фреске в Сицилии), но этого вполне достаточно, чтобы убедить Виньона, что Туринская Плащаница известна как минимум с VIII в.

Знаки, выявленные Виньоном, не являются чем-то уникальным для изображений Иисуса Христа на византийских иконах, примером чего может служить знак «V» на лбах святых и даже Пресвятой Девы Марии. Ещё более важно, что большинство знаков Виньона можно рассмотреть только на фотографических негативах Плащаницы. Но каким же образом их могли разглядеть и заметить художники далёкого прошлого?