Тупое орудие - [57]

Голос ее задрожал, но лицо выражало непреклонность. Салли набрала полные легкие дыма и беспомощно закашлялась.

– Это так? – очень тихо спросил Ханнасайд.

– Да. – Хелен прямо смотрела ему в глаза. – Это я убила его.

Ханнасайд ничего не сказал. Не сводивший глаз с Хелен Гласс серьезно произнес:

– Написано: говорите истину каждый ближнему своему. В глазах всех птиц напрасно расставляется сеть.

– Только не этой птицы, – борясь с кашлем, выговорила Салли. – Хелен, не валяй дурака! Не теряй голову!

Слабая улыбка заиграла на губах Хелен. По-прежнему не сводя глаз с Ханнасайда, она сказала:

– Начало моих показаний – чистая правда. Эрни Флетчер действительно выпроводил незнакомого человека из сада, а я возвратилась в кабинет и стала искать расписки. Неправда, что я ушла из комнаты до того, как он вернулся. Я не ушла. Он увидел меня. Он уселся за стол. Он смеялся надо мной. Оскорблял меня. Я поняла, что умолять его нет смысла. Наверно… Наверно, я сошла с ума. Я убила его.

Оправившаяся от кашля Салли сказала с уничтожающим презрением:

– Своим маленьким топориком. Дурочка, ты не понимаешь, что это не нажать спуск револьвера? Кто бы ни убил Эрни, убили его с применением физической силы. Если бы ты стукнула его по голове, не спорю, ему было бы больно, но у тебя нет сил, чтобы проломить ему череп.

– Я застигла его врасплох. Должно быть, первый удар ошеломил его. В тог миг я была… я была вне себя от бешенства, я хотела убить его. Я била, и била, и била… – Она содрогнулась, голос ее прервался, и она поднесла к губам носовой платок.

– В высшей степени неубедительно, – заключила Салли. – Если ты будешь продолжать эту тошнотворную историю, тебя вырвет.

Просто немыслимо вообразить, что ты пробиваешь кому-то голову!

– Не надо, не надо! – прошептала Хелен. – Я говорю вам, я была сама не своя!

– Миссис Норт, – вступил Ханнасайд, – кажется, я должен предупредить вас, что недостаточно просто заявить, что вы убили человека. Чтобы я вам поверил, вы должны доказать это.

– Разве не ваше дело доказывать? – сказала она. – Почему я сама должна доказывать свою вину?

– Не глупи! – сказала Салли. – Ты призналась в убийстве, стало быть, ты хочешь, чтобы твою вину признали. Хорошо, рассказывай дальше! Как ты это сделала? Почему на твоем платье не было крови? Если подумать, ты должна бы быть в крови с головы до ног.

Мертвенно-бледная Хелен нащупала рукой стул и опустилась на него.

– Перестань, ради Бога! Я, этого не вынесу!

Стоявший в дверях, как аллегория осуждения, Гласс неожиданно воскликнул:

– Женщина, не отступай от правды!

– Замолчите! – взорвался Ханнасайд. Прозрачно-голубые глаза констебля ответили на оклик презрением, он повернулся к Хелен, уставившейся на него со страхом и замешательством, и продолжил несколько мягче:

– Коварство в сердце злоумышленников. Боязнь пред людьми ставит сеть, а надеющийся на Господа будет безопасен.

Ханнасайд рассердился:

– Еще одно слово, и я…

– Продолжайте, – перебила его Салли. – Я на его стороне. То, что он говорит, совершенно верно.

– Может быть, может быть, – ответил Ханнасайд. – И тем не менее его дело молчать! Миссис Норт, если вы убили Эрнеста Флетчера, может быть, вы скажете, к какому орудию вы прибегли и что с ним потом сделали?

Наступило молчание. Хелен переводила взгляд с одной скептической мины на другую. Всерьез разговор их нарушил появившийся в это мгновение в окне мистер Невил Флетчер с чашкой и блюдцем в одной руке и тостом в другой.

– Не обращайте на меня внимали. – Он ласково улыбнулся. – Я слышал ваши последние, весьма многозначительные слова, суперинтендант, и горю нетерпением услышать ответ. Боже, да это Малахия! – он помахал тостом никак не отреагировавшему констеблю и уселся на низенький подоконник. – Продолжай же! – обратился он к Хелен.

Обдумывая положение, Ханнасайд посмотрел на него, а потом вновь повернулся к Хелен:

– Да, продолжайте, миссис Норт. Что это было за орудие и что вы с ним сделали?

– Я скажу все. – Хелен задыхалась. – Вы видели… это орудие. Тяжелое бронзовое пресс-папье с фигуркой. Оно стояло на столе мистера Флетчера. Я схватила его и ударила несколько раз. Потом я выбежала через парадную дверь, как я и говорила. Пресс-папье было у меня под плащом. Дома я вымыла его, а потом… потом, когда пришел мистер Невил Флетчер, я… я отдала пресс-папье, и он, как вам известно, поставил его на место!

Она бросила умоляющий взгляд на Невила, который от изумления разинул рот. Затем он проморгался, шагнул и еле слышно проговорил:

– Дайте слово Малахии! Он скажет куда лучше, чем я. Что-нибудь о том, как грехи человека изобличают человека. А теперь я не могу даже проглотить этот тост. Боже, дай мне силы!

Салли обрела дар речи:

– Хелен? Как ты можешь! Господи, ты же пытаешься изобразить Невила сообщником! Это чересчур!

– Спасибо тебе, милая, – с трудом выговорил Невил. – Возьмите у меня чашку с блюдцем. Моя рука трепещет, как тростник. О, женщины!

– Итак, мистер Флетчер, – сказал Ханнасайд. – Что вы можете сказать на обвинение миссис Норт?

– Можете не волноваться! – сказал Невил. – Рыцарство никогда не казалось мне привлекательным. Это низкая ложь. Я достал это пресс-папье для забавы. Полагаю, мисс Дру рассказала об этом своей сестре. Вот и все.