Тупое орудие - [20]

– Ты так рассердился из-за этого…

– Не будем об этом. Что сделано, то сделано, и, если даже я рассердился, сильнее раскаиваться ты не станешь.

Она приложила ладонь к щеке.

– Ты мне не веришь, но у меня с Эрни ничего не было.

– Я тебе верю! – возразил он. Ее рука опустилась.

– Ты правда мне веришь? Ты не думаешь, что я была влюблена в него, да? Я думала…

– Из-за того, что этот человек и твое знакомство с ним были мне неприятны, ты думала, что я ревную, – язвительно проговорил он. – Ты ошибалась. Я всегда знал, что это не такой человек, из-за которого ты могла бы потерять голову.

Она вздрогнула.

– Я ни из-за кого бы не потеряла голову. Это звучит довольно по-викториански, но я всегда была верной женой.

– Я это знаю.

– Ты позаботился узнать об этом!

– Кто бы еще об этом позаботился? – сказал он жестко.

– Почему же ты так отнесся к моей дружбе с Эрни? Ты же знал, что это не вульгарная интрижка, что ты можешь мне доверять!

– Я не доверял не тебе, а Флетчеру, – сказал он. – Я ведь тебя предупреждал, что не потерплю именно этой дружбы.

– По какому праву ты требовал, чтобы я раззнакомилась с ним или еще с кем-нибудь из моих друзей? Ты позволил мне идти моим путем, и сам пошел своим.

– Предельно бессмысленная дискуссия, – прервал он ее. – Ты решила пойти своим путем, но, если я не ошибаюсь, два года назад я тебе разъяснил, что не потерплю ни твоих долгов, ни твоего безрассудства. Полгода назад я попросил тебя держаться подальше от Эрнеста Флетчера. С тех пор ты постоянно встречалась с ним.

– Мне он нравился. Я же не была в него влюблена!

– Ты полагала, что это известно всему свету?

– Но тебе это было известно!

Он сощурил глаза.

– Я знал, что Флетчер умеет очаровывать женщин.

– Да! Это верно, он и меня очаровывал. Но любить его!.. О нет, нет, нет! – Она в волнении подошла к окну и через минуту, не поворачиваясь лицом к мужу, сказала: – Зачем ты сегодня приехал? Ты что, подозреваешь… что я замешана в этом деле?

– Да, – ответил он.

– Стоило ли тогда приезжать? – горько проговорила она.

Он помолчал, а потом ответил смягчившимся тоном:

– Но это же глупо, Хелен. Что бы там ни было, мы муж и жена, и, если случилась беда, в нее попали мы оба. Надеюсь, что пронесет. Старайся об этом не думать и не говори ничего ненужного, если суперинтендант Ханнасайд будет снова тебя допрашивать.

– Хорошо. Я буду очень осторожна.

В эту минуту мисс Дру вернулась с сообщением, что ленч будет готов через пять минут.

– Спасибо. Я пойду ополоснусь, – сказал Норт и вышел.

Салли задумчиво посмотрела на сестру:

– Сказала б ему правду.

– Нет.

– Дура.

– Не могу. Не надо спорить: тебе этого не понять.

– А я тебе говорю, он предпочел бы правдивый рассказ.

– Ошибаешься. Он знает, что у меня с Эрни ничего не было.

– Ты уверена?

Хелен повернулась к ней лицом:

– Что ты хочешь сказать?

– Я не уверена, что он это знает. У меня другое впечатление. Если он знает, что у тебя с Эрни ничего не было, отчего у него такой зуб на Эрни?

– Он никогда не был ему симпатичен. И никакого зуба на Эрни у него нет!

– Очень даже есть, и ты это прекрасно знаешь, девочка! Джон не собирается оплакивать смерть Эрни. Больше того, я бы не удивилась, если бы выяснилось, что он знает больше, чем ты предполагаешь.

– Сочинительница – всегда сочинительница! – сказала Хелен с усмешкой.

– Совершенно верно! И как сочинительница, я намереваюсь после ленча сходить поглядеть на место преступления.

– Ты не можешь туда пойти!

– Что меня остановит?

– Это неприлично!

– К черту приличия! Я пойду и растормошу несчастного червяка Невила. Вот еще человек, который явно знает больше, чем хочет признать. Надеюсь, полиция не недооценивает его; в Невиле огромный потенциал.

– Потенциал чего?

– Вот тут ты меня поймала, сестра, – ответила Салли. – Черт меня побери, если я это знаю, но я пойду и постараюсь узнать.

Через минуту был объявлен ленч, и об убийстве Эрнеста Флетчера больше не говорили. Хелен вообще говорила мало и ела еще меньше. Мисс Дру поддерживала оживленную светскую беседу, а Норт поспешно перекусил и встал из-за стола, сообщив жене, что вернется к ужину.

Когда дамы допили кофе, Салли заботливо посоветовала сестре отдохнуть. К некоторому ее удивлению, Хелен тотчас же согласилась и позволила отвести себя наверх. Когда Салли опускала жалюзи, Хелен сказала:

– Ты же на самом деле не пойдешь в Трейстоунз»?

– Пойду. Передам твое соболезнование бедной старой мисс Флетчер. Конечно, скажу, что ты пишешь ей письмо.

– О! Мне действительно надо бы написать! – ответил ей слабый голос из подушек.

– Успеешь. Сначала поспи, – сказала Салли и удалилась.

Через полчаса у парадного входа в «Грейстоунз» ее встретило сообщение, что мисс Флетчер, как и Хелен, отдыхает. Ей не пришлось осведомляться о Невиле, ибо сам стройный молодой джентльмен появился в прихожей и пригласил ее войти и развеять его скуку.

Покашливанием и благочестивой сумрачностью Симмонс дал понять, что считает приглашение несвоевременным, но так как ни Салли, ни Невил не обратили на него никакого внимания, ему осталось лишь скрыться в своих владениях за ведущей из прихожей дверью и в назидание супруге нарисовать непривлекательную картину судьбы, ожидающей бесчувственных и нечестивых.