Туманность Андромеды - [117]

— Можно поцеловать вас, Чара? — громко спросила она.

Не отвечая, Чара Нанди вспрыгнула на помост и, вся дрожа, обняла шею рыжекудрого астронавигатора, затем так же безмолвно соскочила и отбежала в сторону.

Эрг Hoop и Низа поднялись одновременно.

Люди замерли, когда перед черным люком на выступе ярко освещенного борта «Лебедя» задержались на секунду две фигуры — высокого мужчины и стройной девушки, принимая последние приветы Земли.

Веда Конг стиснула руки, и Дар Ветер услышал, как хрустнули суставы пальцев.

Эрг Hoop и Низа исчезли. Из черного зияния выдвинулась овальная плита такого же серого цвета, как и весь корпус. Секунда, и даже зоркий глаз не смог бы различить следов только что бывшего отверстия на крутых обводах колоссального корпуса.

Вертикально стоявший на растопыренных упорах звездолет имел в себе что-то человекообразное. Может быть, это впечатление создавал круглый шар носовой части, увенчанный острым колпаком и светящий сигнальными огнями, как глазами. Или ребристые рассекатели центральной контейнерной части корабля, похожие на наплечники рыцарских лат. Звездолет высился на своих упорах, словно растопыривший ноги исполин, презрительно и самоуверенно взиравший поверх толпы людей.

Грозно заревели сигналы первой готовности. Как по волшебству, у корабля появились широкие самоходные платформы, забравшие множество провожавших. Поползли, разъезжаясь в стороны, но не сводя своих жерл и лучей с корабля, треножники ТВФ и прожекторов. Серый корпус «Лебедя» померк и как-то утратил свои размеры. На «голове» корабля загорелись зловещие красные огни — сигнал подготовки старта. Вибрация сильных моторов передалась по твердой почве — звездолет стал поворачиваться на своих подставках, принимая ориентировку взлета. Дальше и дальше отъезжали провожавшие, пока не пересекли с наветренной стороны засветившуюся в темноте линию безопасности. Здесь люди поспешно соскочили, а платформы унеслись за оставшимися.

— Они больше не увидят нас или хоть нашего неба? — спросила Чара низко склонившегося к ней Мвена Маса.

— Нет. Разве в стереотелескопы…

Под килем звездолета загорелись зеленые огни. На вышке центрального здания неистово завертелся радиомаяк, рассылая во все стороны предупреждение о взлете громадного корабля.

— Звездолет получает сигнал отправления! — вдруг заревел металлический голос такой силы, что Чара, вздрогнув, прижалась к Мвену Масу. — Оставшиеся внутри круга, поднимите вверх руки! Поднимите вверх руки, иначе смерть! Поднимите вверх руки, иначе!.. — кричал автомат, пока его прожекторы обшаривали поле в поисках случайно оставшихся внутри круга безопасности.

Не найдя никого, они погасли. Робот закричал снова, как показалось Чаре, еще более яростно:

— После сигнала колокола повернитесь спиной к кораблю и закройте глаза. Не открывайте до второго колокола. Повернитесь спиной и закройте глаза! — с тревогой и угрозой вопил робот.

— Это страшно! — шепнула Веда своему спутнику.

Дар Ветер спокойно снял с пояса свернутые в трубку полумаски с черными очками, одну надел на Веду, а другую натянул сам. Едва успел он закрепить пряжку, как дико зазвонил большой, высокого тона, колокол под навесом сигнальных аппаратов.

Звон оборвался, и в тишине стали слышны ко всему равнодушные цикады.

Внезапно звездолет издал яростный вой и погасил огни. Один, два, три, четыре раза темную равнину пронизывал этот душераздирающий вой, и более впечатлительным людям казалось, что это сам корабль кричит в тоске прощания.

Вой оборвался так же неожиданно. Стена невообразимо яркого пламени встала вокруг корабля. Мгновенно в мире перестало существовать что бы то ни было, кроме этого космического огня. Башня огня превратилась в колонну, вытянулась длинным столбом, затем сделалась ослепительно яркой линией. Колокол забился во второй раз, и обернувшиеся люди увидели пустую равнину, на которой рдело гигантское пятно раскаленной почвы. Большая звезда стояла в высоте — это удалялся «Лебедь».

Люди медленно побрели к электробусам, оглядываясь то на небо, то на место отлета, сделавшееся вдруг поразительно безжизненным, точно здесь возродилась хаммада Эль Хомра — ужас и бедствие путников прошлых времен.

В южной стороне горизонта загорелись знакомые звезды. Все взгляды обратились туда, где поднялся голубой и яркий Ахернар. Там, у этой звезды, окажется «Лебедь» после восьмидесяти четырех лет пути со скоростью девятьсот миллионов километров в час. Для нас восемьдесят четыре, для «Лебедя» — сорок семь лет. Может быть, там они создадут новый мир, тоже красивый и радостный, под зелеными лучами циркониевой звезды.

Дар Ветер и Веда Конг догнали Чару и Мвена Маса. Африканец отвечал девушке:

— Нет, не тоска, а великая и печальная гордость — вот мои ощущения сегодня. Гордость за нас, поднимающихся все выше со своей планеты и сливающихся с космосом. Печаль — потому, что маленькой становится милая Земля… Бесконечно давно майи — краснокожие индейцы Центральной Америки — оставили гордую и печальную надпись. Я передал ее Эргу Ноору, и тот украсит ею библиотеку-лабораторию «Лебедя».

Африканец оглянулся, заметил, что его слушают подошедшие друзья, и продолжал громче: