Туман забвения - [54]

Леди расхохоталась, и, взяв у него трубку, нежно провела по его руке.

— Это с непривычки! Совсем скоро тебя закружит божественная эйфория!

Действительно, обещанное блаженство не заставило себя долго ждать. Сначала он почувствовал небывалую бодрость, казалось, он готов свернуть горы. Следом за этим нахлынули странные, непередаваемые словами ощущения. Всё, что беспокоило его доселе, казалось ерундой, все планы на будущее казались уже свершившимися. Генри мог с полной уверенностью заявить, он абсолютно счастлив.

Вскоре принесли санталу, они с Ариэнной выпили, Генри закурил, и обратил свой взор на игровые столы. Ему как никогда захотелось сыграть. Казалось, он может обыграть кого угодно, а удача сейчас только на его стороне. Леди так же была неравнодушна к игре в покер. Ариэнна страстно поцеловала его в губы, и, взяв за руку, потащила к столу.

Герцогу несказанно везло, он уже сыграл десять партий и ни разу не проиграл. Он пил кубок за кубком, сластолюбивая Ариэнна сидела рядом с ним, нежно щебетала и периодически массировала плоть, намекая на продолжение. Но игра никак не отпускала, пока выпитая сантала не дала о себе знать, и ему не пришлось отлучиться по нужде.

Ариэнна последовала с ним. В шикарно обставленной туалетной комнате находилась не только ваза для испражнений, которую меняли после каждого гостя, но и широкое ложе, укрытое красным шелком. Генри решил не терять времени зря, и совсем скоро Ариэнна неистово орала от удовольствия. Крепко ухватив стоящую на четвереньках леди за волосы, он с упоением удовлетворял разгулявшуюся похоть.

Выйдя из туалетной, пребывающий в эйфории Генри поспешил к игорному столу. Похоть похотью, но в первую очередь им сейчас владел азарт. За тем, столиком, где он играл до этого, уже шла партия. Генри ждать не захотел и, забрав выигрыш, а точнее приказав томившемуся от скуки Олису нести увесистый мешок, вместе с Ариэнной отправился искать себе другую компанию для игры. Генри как раз заприметил столик, за которым, судя по ставкам, шла серьезная игра, но при этом партия ещё не началась, как вдруг его кто-то окликнул.

— Его Светлость, Герцог Генри Клеонский, если я не ошибаюсь, — услышал он из-за спины и сразу же обернулся.

Вопреки ожиданиям увидеть кого-то знакомого, его постигло разочарование. Перед ним стояло, по его мнению, натуральное недоразумение. На первый взгляд было вообще непонятно, перед ним мужчина или распутная девка. Среднего роста и весьма хрупкого телосложения мужчина со смазливым бледным лицом был наряжен в светло розовое шелковое одеяние. Нацепил на себя множество перстней, жемчужных бус и браслетов. А длинные распущенные волосы, завитые в локоны и подчеркнуто изящные манеры и вовсе сбивали с толку.

— Собственной персоной. А ты кто такой и чего тебе от меня надо? — раздраженно спросил Генри, одновременно с отвращением осматривая собеседника.

— Позвольте представиться, Барон Рикиний Аренский. Ваша Светлость, я наслышан о вашей страсти к азартной игре. Я сам страстный любитель игры в покер, а вы, насколько я знаю, славитесь особым талантом и везением. Я соскучился по достойным противникам и хотел бы предложить вам сыграть со мной хотя бы одну партию, — учтиво объяснился тот, накручивая длинный локон на палец.

Генри поморщился от брезгливости и расхохотался. Внешний вид Рикиния просто не мог оставить Герцога равнодушным в негативном смысле этого слова. Мужеложец, ни дать ни взять. Даже разряженный принц Альдо по сравнению с этим клоуном казался эталоном мужественности.

— Ваша Светлость, что же вас так рассмешило? — осведомился барон.

— Слушай меня, любитель покера, шел бы ты долбиться в зад в комнату для мужеложцев. И не смей оскорблять меня, Герцога, прославленного маршала, своими предложениями играть с тобой. Тоже мне, достойный противник. Мне даже находиться рядом с тобой мерзко, шут, — резко бросил Генри, при этом ощущая желание разукрасить синяками смазливое личико этого мужеложца.

Лицо Рикиния на какой-то миг посерьезнело, однако он тут же расплылся в издевательской улыбке.

— А вы, я гляжу неравнодушны к сладким юношам! Возможно, вы боитесь поддаться искушению? Уверяю, здесь можно полностью освободиться от условностей! А если вас смущает огласка, маски в вашем распоряжении, — манерно заявил тот.

Услышав это, Генри будто с цепи сорвался. Ярость ослепила его сознание. Как ещё недавно он ощущал блаженство, настолько ярко он чувствовал гнев. Этот попугай смеет ему такое заявлять, смеет подозревать его в недостойном мужчины извращении?

— Гнида, я тебе сейчас язык в задницу засуну, — взревел Герцог, и бросился на Рикиния с четким намерением исполнить угрозу, однако понял, что не может сдвинуться с места, — Что за херня? Ты хоть понимаешь, с кем связался?! — прорычал он.

Барон, тем временем, продолжал улыбаться.

— Генри, какой вы суровый, — барон сладко причмокнул, — Я не против, чтобы вы мне засунули в задницу не только язык. Но не при всех же!

Герцог от бешенства, вызванного словами Рикиния и собственными бессилием при этом, на какой-то момент лишился дара речи. Он мог только нечленораздельно рычать. Барон, тем временем, подошел ближе, и потянул к его лицу руку с длинными лакированными ногтями.