Туман войны - [69]

— Я открыт для предложений, сэр — Это обращение он всячески подчёркивал, давая понять, что власть скоро переменится и он поставит наглого капитана на место.

— Отлично — Эндерс без улыбки обратился ко всем собравшимся — Раз досадная помеха не была устранена традиционными мерами, попробуем действовать иначе. Скажите, майор, есть в вашем распоряжении проверенные сведения о точной дислокации партизанских баз или временных лагерей, но достаточно крупных, в нашей зоне ответственности?

— Так точно, сэр — Тон его переменился, он почувствовал реальное дело, которое сулило о единственное, что Рид действительно любил — хорошую драку — На западе сидит некто команданте Рауль, это ставленник небезызвестного вам Снайпера. Диверсанты вероятнее всего пришли оттуда и прикомандированы к его отряду. Русские хоть и ослабили поток помощи, но пока поставки оружия и специалистов достаточно велики. На северо-востоке два отряда. Но они слишком малочисленны, один из них возглавляет хефе Эль Гуарон, а второй пока не превышает по численности обычную мелкую шайку, остальные зовут их Лас гельдраперос — оборванцами и всерьёз не воспринимают и постоянного командира у них тоже нет.

— Как близко соприкасаются зоны подконтрольные этим трём бандам?

— Рауль держит западный проход к побережью и у него есть лазейки на панамской границе. Думаю, что сорок километров, это предел для него. Эль Гуарон — бывший уголовник и крепко повязан с контрабандистами, но прямых выходов на перуанские картели или прибрежные кланы у него нет. Оборванцы — Тут майор впервые искренне улыбнулся — Те просто грабят всех, кто попадётся под руку, похищают кого-то из фермеров, что позажиточнее, занимаются мелким рэкетом, с этого и кормятся.

— Значит, все три группировки располагаются более-менее компактно и вы можете сказать эти районы, я правильно всё понял?

— С точностью до двух километров, сэр. Сельва только на первый взгляд полна хаоса и неразберихи. На самом деле. Тут у каждого есть своё место и владения, а у владений, имеются хоть и зыбкие, но вполне конкретные границы, поэтому тут постоянно идёт война. Впрочем, как и везде в мире.

— Отлично, такое положение вещей нам только на руку — Эндерс с облегчением откинулся на спинку стула, а потом вновь резко придвинувшись к столу обвёл всех прояснившимся взглядом — Вот что мы сделаем, господа…

Земля. Республика Колумбия, 1990 г. 22 февраля 18.45 по местному времени. Точное местоположение не известно. «Товарищ Мигель» Егор Шубин, военный советник

… Боль, усталость и страх не ощущаешь в те моменты жизни, когда от твоей ясной головы и чёткости мыслей, зависит ещё чья-то жизнь. В такие моменты исчезают все посторонние звуки, а усталость пробиваемая лекарствами транслирует в мозг и ко всем рецепторам восприятия удивительно резкую картинку происходящего. Растительность приобретает серый, пепельно-зелёный оттенок. Запахи сливаются в некую удушливую, смесь гнили, ароматов цветов и выделений местного зверья. Всё это вместе с полным безветрием и духотой, создаёт непередаваемую атмосферу вонючей парилки, когда каждое движение даётся с невероятным усилием. Всё это время, ловлю себя на мысли, что домой вернусь худющий как щепка и ни дай Бог, это произойдёт где-нибудь в марте, когда у нас ещё дуют пронзительные ветра и холод стоит такой, что местные жители назвали бы такое место чертогами демонов. Сразу, словно пробудился какой-то условный рефлекс, на языке я ощутил привкус арбуза. Так бывало всегда в зимнее время: выйдешь из подъезда и первый вдох морозного, чистого воздуха пах свежестью и почему-то арбузом. Но перед глазами была только спина Дуги, перетянутая сбруей ремней, а вокруг непроходимая стена сельвы, тонущая в вечном сумраке. Домой ещё топать очень долго, но впервые, я дал себе слово, что без отпуска в следующую командировку не пойду. Пусть хоть и до рапорта дело дойдёт, а пока не увижу настоящего снега и не пробегу на лыжах километров пятьдесят по заснеженной таёжной тропке — больше никаких «жарких стран», остоеросили эти «пампасы» до последней степени…

Остатки нашей группы редкой цепочкой отходили от места, где удалось эвакуировать раненых и сейчас мы двигались меняя направление в сторону болот. Скупая, волчья рысь, неизбежные при нашей усталости хриплое дыхание и явственно ощущаемый запах вони человеческого тела — вот и всё, что затуманенное стимуляторами и утомлением сознание доносило до меня. Рация, как и всё лишнее, забрали те, кто ушёл на вертолёте, поэтому ориентироваться по загонщикам, которые наверняка шарят по кустам где-то неподалёку, можно было только на слух. Но если разобраться, то рация, как впрочем и карта, в такой глуши это вещи бесполезные. Верным в нашем случае, были только стороны света, да ещё тяжёлый. Гнилостный запах, который всё более сгущался, давая знать, что проводник ведёт нас верной дорогой. Чтобы сосредоточиться и не поплыть окончательно, я стал гонять в уме варианты, которые могут прийти в голову преследователям, а в том, что за нами идут, я ни капли не сомневаюсь.

Самым логичным было бы поставить заслоны на сухих участках за трясиной, а не перед ней, поскольку после сезона дождей, рельеф береговой линии сильно изменился. А за трясиной всё без изменений — скалистая гряда и за ней снова джунгли, где начинается территория повстанцев и в частности нашего команданте Рауля. На месте противника. Я бы выбросил десант и разместил на возвышенностях пару батарей ротных миномётов, способных быстро переносить огонь по секторам. А на самых вероятных участках прорыва группы, раскинул сеть из противопехотных мин и простых сигналок, а потом просто накрыл нужный сектор миномётным огнём. Такие гадкие варианты, обычно и есть самые верные. Поэтому я решил дать команде отдых и даже придумал, как это устроить. Там в тишине и относительном покое, мы и обмозгуем, что делать дальше.