Туман в области знаний - [55]

— Mykl, у меня есть подруга в Петербурге, её зовут Мака, она стоматолог, точнее пародонтолог. Сейчас она поступает в аспирантуру. В Тбилиси бывает редко. Здесь её ждёт парень, за которого она хочет выйти замуж и приезжает к нему. А вообще мы вместе жили в Сухуми и вынуждены были всё бросить там во время войны. Мака с мамой и братом уехали в Петербург, а мы в Тбилиси. Я иногда бываю у неё в Петербурге, а когда она приезжает, мы встречаемся здесь.

— Лейла, мне очень нужна ваша помощь. Моё положение в Тбилиси, мягко говоря, очень сложное. В Петербурге за мной по пятам шли люди из ФСБ. С помощью друзей удалось бежать через Сочи в Грузию. Однако, опасаясь преследования, мне пришлось обмануть людей, которые спасли меня, переправив через границу. Многое из сказанного им, правда, но не всё. Немного позднее, когда опасность преследования станет меньше, я обязательно свяжусь с ними, постараюсь выполнить все обещания и объяснить всё, что будет возможно.

— Ну, хорошо, в общем, мне всёравно, обманываете вы меня или нет. Чем же, собственно, я могу вам помочь?

— Мне нужно совсем немного. Можете ли вы отсюда связаться по интернету с Макой?

— Без проблем. Мы часто ночью болтаем с ней по Skype, ICQ или переписываемся по эл. почте.

— Лейла, если вам это будет не трудно, не могли бы вы послать ей несколько моих фотографий или дать мне её адрес?

— Собственно мы с вами совсем не знакомы. У меня нет никакой уверенности, что в вашем рассказе есть хоть слово правды. Поэтому, адрес я дать не могу, но послать фотографии вполне возможно. Где они?

— Лейла, вы просто ангел. Фотографии мы сделаем прямо сейчас, и может быть, вы разрешите написать к ним несколько слов?

— Но что вы хотите здесь фотографировать?

— Думаю, Маке будет приятно увидеть ваше новое фото, ваше вино, Hammer, улочку, окрестности магазина…

— Но у неё уже есть все эти фотографии!

— Конечно, но наши будут новые, и ей это может быть приятно.

— Хорошо, снимайте.

Минут пятнадцать мы фотографировали, хохотали, опять снимали. Она показывала вина, погреб, цветы у входа, свои новые украшения. Она так увлеклась, казалось, мы никогда не закончим. И всё же этот момент настал. Мы скинули все фотографии, мою маленькую программку со Smart'а на её компьютер и мне было милостиво разрешено написать несколько строк. Итак, первая возможность связаться с шефом.

— Фрэнк, ситуация сложная. Координаты сообщить не могу. Афганистан ложная цель. Для работы нужны, пять групп по три пять человек в каждой. Работа в Риме, Париже, Дюссельдорфе, Тбилиси, Стамбуле. Возможно, понадобится ещё три пять групп. Но это позднее. Мне нужны коды для электронной связи через наши или дружественные нам консульства и посольства. Оставь их в точке Slava. Возможно, понадобится связь через наших агентов по всему шарику. Эфирная связь временно невозможна. Для работы в Тбилиси нужен агент, не европеец, бизнесмен из Кабула. Подробности по новым каналам связи. Для контактов необходимо несколько сот каналов. Пока всё. Mykl.

Упаковав закодированное сообщение в фотографии, осталось написать несколько слов Маке. Кроме необходимых в таком случае извинений, благодарностей, воспоминаний и пожеланий, просил Маку послать эти фотографии её подруге в Хорватии. Именно это послание дублировалось в наше ведомство, и моей программкой-вирусом, заменялось оригинальными фотографиями, уничтожая все следы связи. Лейла не возражала. Она тоже знала о подруге в Хорватии. Возможно, и там заинтересуются грузинскими винами. Прогнав меня от компьютера, она отослала письмо. Ей ненужно было знать о проказах маленького, самоуничтожающегося вируса. Моя последняя просьба к ней касалась Hammer'a и Шота. Оставив ей, телефон и рассказав почти всё про хозяина машины, я просил её позвонить Шота поближе к вечеру, с благодарностями вернуть машину и, по возможности, ответить на все его вопросы.

Итак, одна из проблем была решена. Мы по дружески попрощались. В случае необходимости, договорились связаться через Маку. Прощание было недолгим, но тёплым добрым. Однако, открыв дверь, чтобы выйти, я нос к носу столкнулся с Шота. От неожиданности оба замерли на мгновение. Шота пришёл в себя быстрее и вежливо пропустил меня на улицу. Он сел на место водителя и пригласил меня сесть рядом. Ситуация была пикантная, но конфликтовать явно не стоило. Возвращая ему ключи, мой взгляд задержался на брелке. И как это он проскочил мимо моего внимания? Стало очевидно, что именно в нём был спрятан микрофон и передатчик. Сколько раз сам пользовался такими игрушками и так глупо попался. Шота заметил мой взгляд и жестом подтвердил догадку.

— Как ты уже понял, мы всё слышали и присматривали за тобой. Мы пытались оценить, подослан ты или, действительно, хочешь помочь. Оказалось ни то ни другое. Нам и в голову не приходило, что у тебя свои планы и цели. Наши люди заметили тебя ещё в Сочи. Тобой всерьёз интересовались товарищи из ФСБ, именно это и привлекло наше внимание. Помогая тебе, мы хотели узнать, чем ты так насолил ФСБ, что они отрядили целый «полк» для создания у тебя иллюзии, что ты абсолютно свободен. Фокус с кустами нам тоже очень понравился. Мы, как и все, кто наблюдал за тобой, были в полной уверенности, что ты улетел на метеоре в Турцию. Совершенно случайно наш человек заметил вечером выходящего из кустов мужчину. Как утверждал наш друг, он не видел, что бы туда кто-то заходил, хотя и просидел у морвокзала почти весь вечер. Мы продолжили наблюдение и помогли тебе перебраться к нам. И что же? Вместо того, чтобы рассказать нам всё, честно и откровенно, мы слышим какое-то невнятное бормотание, откровенную ахинею и просьбу отпустить тебя в город. Скажу честно, поначалу хотели, просто пристрелить, как врага, но потом решили немного понаблюдать. Может за тебя и денег могут отвалить. Твой разговор с Лейлой, вообще, сбил нас с толку. Судя по разговору, считать тебя врагом, пока, оснований не было, кроме того вранья, которым ты щедро поливал нас с самого начала, не сказав ни слова правды. Мы же не идиоты, принимать эту лапшу за правду. Поразмыслив над всем, что стало нам известно, мы решили, что ты не враг, ты просто, в большом дерьме, и пытаешься выкарабкаться из безвыходной ситуации. Не зная в чём дело, нам трудно оказать тебе помощь, но мы на тебя не в обиде. Если наши размышления правильны, и ты тот за кого мы тебя принимаем, ты можешь рассчитывать на нашу помощь.