Туман и дракон. Книга первая - [69]

– Да, вы правы. Ни к чему спешка в таких делах.

«Ну и ну! – подумал граф. – Если он останется надолго, да вдобавок будет меня учить, как я должен поступать и думать в соответствии с православной верой и ещё сотней-другой средневековых представлений… н-да, боюсь, такого ни одна дружба не выдержит. И хотя я давно привык сдерживать себя, но не могу гарантировать, что в таком случае у меня не зачешутся клыки…»

Если Цепешу пришли в голову аналогичные мысли, он их ничем не выдал. Однако его широкая шея, всегда красневшая в порывах гнева, не сразу утратила багровый цвет.

– Если у вас там в этом… Тонком мире так хорошо, что ж вы к нам-то пролезли? – не сразу успокоившись, спросил всё-таки он.

Граф развёл руками:

– Я, конечно, не слишком хорошо представляю мотивы своих тогдашних действий – поймите, я был всё же не совсем той личностью, которая разговаривает с вами сейчас… Но мне представляется, что сила, которая бросила тогдашнего меня в это рискованное приключение – любопытство. Вот вообразите только, князь, что буквально рядом с вами открывается вход в неведомый мир! Вот вы удержались бы? Я не удержался… Мир, который вы наблюдали издали, слышали рассказы пришедших оттуда, но никогда не рассчитывали его посетить – разве что в качестве бесплотного духа, а это значит, что по-настоящему поучаствовать в делах этого мира вы не сможете…

Вампир воодушевился:

– Если бы я остался бесплотным духом, то никогда не получил бы собственной личности, которой сейчас дорожу. Я не ощутил бы ласку ночного воздуха на коже, не изведал бы прочности земли под ногами. И не попробовал бы крови… А ведь кровь – она такая вкусная, человек даже представить себе этого не может! Воистину, в ней – сама жизнь…

Граф был настолько упоён собственным рассказом, точно жаворонок – утренней весенней трелью, что совсем не смотрел на лицо собеседника. Возможно, вглядись он в него, да повнимательней, ему удалось бы прочесть в его чертах то, что помогло бы предотвратить последующие трагические события… А возможно, и нет. Несмотря на сверхъестественно долгую жизнь, во всём, что касалось человеческих взаимоотношений, Дракула Трансильванский был наивен, как дитя.

Всё ещё разгорячённый религиозным диспутом, Влад вышел на улицу. В последнее время он полюбил одинокие прогулки по Лондону: вглядывался в жизнь великого города, вчитывался в его вывески, внюхивался в его – порой не слишком приятные – ароматы. Всё это – в преддверии расставания. Он уже установил себе срок отбытия в родную Вала… то есть теперь в Румынию; а на фоне этого даже мрачный туманный Лондон стал временно мил. Хорошо, что он останется позади; недолго его терпеть осталось. После приятно будет вспоминать, что вот и такое когда-то приключилось в его жизни.

Он шёл по Веллингтон-стрит (названия улиц уже не были незнакомы), ощущая себя частью лондонской толпы и в то же время наслаждаясь тем, насколько он, неузнанный среди этого сброда, превосходит его, когда услышал – это:

– Дракула был просто великолепен!

– Да-да, дорогая Милли, я согласна. Конечно, его окружает аура зла, но, если отдаться чувствам… ах, ведь о таком любовнике остаётся только мечтать!

– Люди измельчали. Они совсем не то, что воины древности, не правда ли?

– Да, пожалуй, истинные мужчины уцелели только в горах Трансильвании. А что касается современных лондонских клерков, скажу тебе по секрету…

Одна из подруг понизила голос, после чего обе захихикали.

Влад ничего не понял. Эти женщины знакомы с графом? Не успев выдвинуть новые предположения, он ринулся за подругами.

– Стойте! Немедленно!

Дамы – одна с шалью на плечах, другая с не соответствующим погоде кружевным несерьёзным зонтиком – оглянулись и ускорили шаг.

– Стойте же!

Подруги не остановились. Разгневанный таким неучтивым обхождением Цепеш попытался их задержать – и ухватил ту, что отставала, за край шали.

– Что вам угодно? – взвизгнула дорогая Милли и направила зонтик ему в грудь, как копьё.

– Постойте! Я ничего плохого вам не сделаю. Но вы должны мне объяснить, откуда…

– Мы ничего не должны вам, сэр! – Миллина подруга вздёрнула подбородок с видом оскорблённой невинности.

– Откуда вы знаете о Драку…

Окончание «ле» потонуло в визге дорогой Милли:

– Поли-и-и-ици-и-и-и-и-я-а-а-а!

Цепеш не боялся встречи с полицией: он уже успел составить мнение о здешнем беззубом и до глупости добродушном судопроизводстве. Но подруги так голосили, зонтик вращался с такой скоростью, а прохожий люд косился на происходящее с таким интересом, что князь почёл за лучшее побыстрее покинуть место действия. Всё равно с женщинами, когда они визжат, разговор невозможен!

«Надо же, граф-вампир! Истинный мужчина… Хм, это о нечисти? Да, странные тут у женщин вкусы… Совсем люди одичали.»

Влад и сам не понимал, чем его так задел этот случайно услышанный разговор. Ну да, если они знают графа, надо бы предупредить, чтоб не болтали зря языком. Граф же вроде теперь его союзник… Вдали замаячила какая-то яркая вывеска, к которой направлялся князь, продолжая размышлять на ходу. Вывеска такой степени вырвиглазистости, по его наблюдениям, могла принадлежать не слишком дорогому месту, где можно укрыться от непогоды, уже стягивавшей над крышами чёрные тучи с седой снеговой подстёжкой. Так вот, с графом они друзья, как-никак, со Стокером вместе справились… По мере приближения вывеска представлялась всё более и более знакомой, хотя Влад пока не мог определить, что ему напоминали эти завитушки из красного сурика – буквы пока не различались… Поганая всё же погода. И отчего-то погано на душе.