ТТ. Серия «Аранский и Ко». Книга 1 - [2]

Завтра утром он собирался покинуть Донецк – собственно, уже ничто его здесь и не держало. Основная задача – приобретение оружия – была выполнена. Заодно проверил квартиру, по просьбе матери оставил 600 гривен соседям на всякий пожарный, оплатил на год вперед гараж в кооперативе, собственно, и все. Из знакомых ни с кем не встречался, если не считать Виктора, но это было по делу. Многие сейчас покинули город, и потом, особо видеть никого не хотелось, а друзей и вовсе не было. Оставалось купить немного продуктов на вечер, утром позавтракать, да в дороге перекусить.

Полупустой «Ашан» – еще то зрелище, полупустые полки тоже. В колбасном отделе наткнулся на трех бойцов ДНР в форме, двое с затертыми калашами на шее, третий с новенькой СВД на плече, потом встретил еще одного, тоже в форме с нашивкой ДНР, с ручным пулеметом в продуктовой тележке.

Домой он не стал ехать через Калинкина, выскочил на объездную, на Дубке повернул на Макшоссе и, не торопясь, не съезжая в левый ряд, покатил в сторону города.

Левый ряд – табу, лучше не соваться: сметут и не заметят. Собственно, нарваться на неприятность можно было в любом ряду, любом месте и состоянии: дээнэровцы носились по городу на предельных скоростях, не соблюдая правил, не видя дорожных знаков и сигналов светофоров.

На кольце Мотеля проехал блокпост, усиленный БМП, – люди в темно-зеленом камуфляже, с автоматами, окинули взглядом его машину, но не остановили. Здесь, в районе Мотеля, раньше была его часть ментовская, где служил он взводным. Хотя, казалось, совсем недавно это было, чуть более полугода назад, а потом вдруг завертелось, закружилась карусель, и вот куда теперь вырулило. А не подал бы он рапорт и не уволился, отправили бы тогда в Киев, переодели в форму «Беркута» – и на Грушевского. И где бы сейчас он был?

За мостом, на проспекте Ильича развернулся, проехал под мост и въехал в гаражный кооператив. Открыл ворота своего бокса, загнал машину, после чего запер ворота и дверь тоже.

Оставалось еще одно очень важное дело – пистолет и патроны нужно было спрятать. Мысль была – под обивку потолка салона автомобиля: у «девятки» она жесткая, не прощупывается рукой.

Гоша обошел машину, остановился у водительской двери, в верхней части проема отковырнул отверткой резиновое уплотнение, край пластиковой обивки опустил и просунул руку. Как показалось ему, при желании там можно было спрятать даже небольшой арсенал. Обернул пистолет тряпкой и плотно уложил, протолкнув ближе к лобовому стеклу; патроны высыпал в полиэтиленовый пакетик, тоже обернул тряпкой и распределил рядом с пистолетом, уплотнительную резинку вернул на место, закрыл, открыл дверь, постучал по обивке – ничего необычного не просматривалось и не прощупывалось.

Квартира в хрущевке, в которой Гоша прожил всю свою жизнь, от гаража была недалеко, в пределах километра, ближе к Покровскому рынку. Хотя «всю жизнь» сказать нельзя: сразу после школы пошел он в «ментовку» учиться. Знаний, правда, было маловато, поступить помог папаша Виктора, вроде как тогда дружили они, а вернее, вместе болтались по улицам, пацанов из других районов колотили и деньги отбирали. Пока в «ментовке» учился, жил в общаге; потом, когда распределили в часть на Мотеле, жил там же: с матерью не мог, как-то не складывалось у них, навещать иногда навещал, но не более. Отца не знал.

Гоша шел дворами: так было ближе. Когда повернул за забор детсада, впереди, у подъезда одного из домов, увидел машину полиции ДНР – отворачивать не имело смысла, было поздно. Неприятный холодок пробежал по спине, мелькнула мысль: «Неужели Витя сдал? Хорошо, что с собой ничего запрещенного нет».

Дверь машины медленно открылась, явно по причине возникшего к его персоне интереса у тех, кто находился внутри. Неприятный холодок застрял где-то между пятым и шестым шейными позвонками, незаметно превратившись в легкую прохладную испарину. Комендантский час еще не наступил, но было темно и безлюдно, тревожно и даже жутковато. Ходить по темным дворам было не то что стремно – опасно, может, даже смертельно опасно. Здесь не было ни следствий, ни судов, ни адвокатов и прокуроров, а действовал закон ствола и силы, тупой и беспощадной. Так же неторопливо из открывшейся двери вышел полицейский, поправил короткоствольный автомат и спокойно, по-хозяйски произнес:

– Стоять.

Гоша остановился. Полицейский подошел к нему, обошел вокруг:

– Руки в стороны.

Гоша положил на тротуар пакет, поднял руки и развел их, как было приказано. Полицейский похлопал по нему ладонями от подмышек до лодыжек, зацепил пальцем пакет, посветил фонариком и заглянул вовнутрь:

– Куда идешь?

– Домой.

– Документы.

Гоша протянул паспорт. Не глядя полицейский пролистал его, подошел к машине и сунул внутрь салона, опять поправил автомат:

– Буду задавать вопросы – отвечать быстро, не думая. Номер квартиры?

– 35.

– Подъезд?

– Второй.

– Квартира на площадке по счету?

– Третья.

– В доме этажей?

– Пять.

– Телефон сюда.

Гоша протянул мобильный. Полицейский понажимал кнопки, вернулся к машине, перекинулся парой слов с теми, кто находился в салоне, взял паспорт и вернул вместе с телефоном Гоше: