Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро - [2]
— Не зарекайся, возможно, еще услышишь. И увидишь, — сказала миссис Бэнтри. — В любом случае тебе надо спуститься и посмотреть, что там у них стряслось.
— Да хватит же, Долли, я уверен, тебе это приснилось. Когда только просыпаешься, так живо и отчетливо помнишь свой сон, что кажется, что все было наяву.
— Нет, мне снился совсем другой: чудная выставка цветов и жена викария в купальном костюме, представляешь?
Тут миссис Бэнтри решительно встала с постели и отдернула шторы. Комната тут же наполнилась ярким светом погожего осеннего утра.
— Нет, это был не сон, — твердо сказала миссис Бэнтри. — Артур, вставай и иди все разузнай.
— Ты что же, хочешь, чтобы я спустился вниз и спросил, нет ли, случайно, в библиотеке какого-нибудь трупа? Представляю, каким идиотом я буду выглядеть!
— Не нужно ничего спрашивать, — отпарировала миссис Бэнтри. — Если он там есть (хотя, возможно, Мэри просто рехнулась и все это ей померещилось), слуги сами тебе скажут. Тебе и спрашивать ничего не придется.
Мистер Бэнтри, ворча, облачился в халат и покорно направился к лестнице. Внизу он увидел сбившихся в кучку слуг во главе с дворецким. Последний важно выступил вперед.
— Как хорошо, что вы уже встали, сэр. Я распорядился, чтобы до вашего прихода никто ничего не трогал. Может, позвонить в полицию, сэр?
— В полицию? С чего бы это?
Дворецкий с упреком повернул голову в сторону высокой молодой женщины, рыдавшей на плече у кухарки.
— Я полагал, сэр, Мэри уже доложила о случившемся. Во всяком случае, так она мне сказала.
Мэри, судорожно всхлипывая, пробормотала:
— Я так перепугалась, что уж не помню, что и сказала. Как все встает перед глазами, ноги сразу… ну как ватные, а сердце так и заходит… Не приведи Господь такое увидать… А-а-а…
И она снова припала к плечу миссис Экла, и та не без удовольствия принялась ее утешать.
— Оно и понятно, что Мэри напугана, сэр, ведь это она обнаружила этот кошмар, — пояснил дворецкий. — Вошла в библиотеку, чтобы отдернуть шторы, и… и едва не споткнулась о труп.
— Вы что же, хотите сказать, что в библиотеке труп? — воскликнул полковник Бэнтри. — В моей библиотеке?
Дворецкий кашлянул.
— Может быть, желаете взглянуть, сэр?
— Алло, алло. Полиция. Кто говорит? Слушаю вас. — Констебль[2] Пок в одной руке держал телефонную трубку, другой застегивал мундир. — Это Госсингтон-Холл? Доброе утро, сэр. — Тон констебля Пока слегка изменился, став более дружелюбным и менее официальным. Он узнал голос щедрого покровителя полицейских спортивных мероприятий и местного мирового судьи[3]. — Да, сэр? Чем могу служить? Извините, сэр, я не совсем понял — вы сказали «труп», да? Повторите, сэр, если вас не затруднит; да-да, вот именно, труп незнакомой молодой женщины? Понятно, сэр. Да, можете мне довериться. Сейчас же этим займусь.
Констебль Пок, издав протяжный свист, положил трубку и стал звонить своему непосредственному начальнику.
Из кухни, откуда доносился аппетитный запах жарящегося бекона, выглянула миссис Пок.
— Что случилось?
— Нечто невероятное. В Госсингтон-Холле, это дом полковника Бэнтри, обнаружен труп молодой женщины. Нашли в библиотеке.
— Убили?
— Говорит, что, скорее всего, задушили.
— И кто она такая?
— Полковник говорит, что видит ее в первый раз.
— Тогда что она делала в его библиотеке?
Констебль Пок бросил на жену предостерегающий взгляд и заговорил в трубку официальным тоном:
— Инспектор[4] Слэк? Говорит констебль Пок. Только что получил сообщение: сегодня утром в семь пятнадцать был обнаружен труп молодой женщины…
Телефонный звонок застал мисс Марпл за одеванием. Она слегка всполошилась. Обычно в это время никто не звонил. Ее жизнь, жизнь чинной старой девы, была до такой степени упорядочена, что любой неожиданный звонок мгновенно рождал в ее воображении самые невероятные предположения.
— Боже милостивый, — сказала мисс Марпл, в недоумении глядя на телефонный аппарат. — Кто бы это мог быть?
В их деревне звонить друзьям и соседям было заведено от девяти до половины десятого. Именно в это время обсуждались планы на день и приглашали друг друга в гости. Мясник обычно звонил около девяти, и то если у него возникали непредвиденные затруднения с поставками. Изредка звонили в течение дня. После девяти тридцати вечера звонить считалось неприличным. Разве что племянник мисс Марпл, писатель и потому человек безалаберный, звонил иногда в самое неподходящее время, однажды даже около полуночи. Но при всей непредсказуемости Реймонда Уэста, его вряд ли можно заподозрить в склонности рано вставать. Ни Реймонд, ни прочие ее знакомые не стали бы звонить ей в столь ранний час — без четверти восемь. Даже для телеграммы было слишком рано — почта открывается только в восемь.
«Наверно, ошиблись номером», — решила мисс Марпл.
Придя к такому заключению, она подошла к нетерпеливо трезвонившему аппарату и заставила его умолкнуть, сняв с рычага трубку.
— Да? — сказала она.
— Это вы, Джейн?
Мисс Марпл была очень удивлена.
— Да, я.
— Что-то вы сегодня рано встали, Долли. — По голосу миссис Бэнтри мисс Марпл поняла, что та очень встревожена.
— Джейн, у нас случилось нечто ужасное.
