Труп на английской лужайке - [44]

– А Шарлотта обо всем пронюхала, стала им угрожать, и они ее убрали, – закончил Василий. – Мне кажется, что Ник отнесся бы спокойно к роману жены и просто дал бы ей развод без скандала.

– Развод, но не деньги, – уточнила Ника.

– Вполне возможно, он бы ей и обеспечение какое-то назначил, – не сдавался Василий.

– Обеспечение, а не долю от наследства, – гнула свое Вероника.

– В любом случае я не думаю, что Ника можно сексом уморить. Он еще троих таких, как эта пигалица, переживет! – фыркнул Василий, и Юля была вынуждена согласиться.

– Да? А как вам такой расклад? Саманта беременна, и папаша ребенка – вовсе не Ник!

– Это, конечно, другое дело. Но она же не беременна, – примирительно улыбнулась Юля, поскольку Вероника все больше распалялась.

– А вот и ошибаетесь! – воскликнула Вероника и тут же захлопнула рот, с испугом взглянув на спящую Маруську. – Сегодня я подслушала ее телефонный разговор с матерью. Она была в студии, а я пришла пригласить ее на гольф и случайно услышала, как она сообщила матери сенсационную новость. Срок еще маленький. Ник в восторге.

– Вот молоток! – одобрительно хлопнул себя по ляжке Василий.

– Ты думаешь, это ребенок Ника? – скептически спросила у него Вероника.

– А чей? Джона?

– Ее бывшего жениха! Балда. И Шарлотта вполне могла пронюхать об этом, если уже даже мы все узнали. А я уверена, что Сэм гораздо интереснее стать матерью наследника Апон-Тайнов, чем безвестного нищего простолюдина.

– Вот это уже действительно интересно, – согласилась Юля.

– Да чушь это все. Ни один тридцатилетний сопляк с Ником не сравнится, – продолжал упорствовать Василий, которому собственная версия о вине Виктории представлялась перспективней, и из солидарности с приятелем.

– Ну, конечно, семидесятилетний Ник и тридцатилетний мужчина в расцвете лет! Нашел что сравнивать! – не сдавалась Вероника.

– Ладно, – миролюбиво проговорила Юля. – Для начала надо выяснить, где была Саманта в момент убийства и умеет ли она стрелять.

– А почему Саманта? Выстрелить мог и этот тип, – не согласилась Вероника.

– Нет. Не мог. Потому что пистолет мне подкинул наверняка сам убийца. Жениху было бы проще выбросить его в пруд по пути из Гарта.

– Наверное, – согласилась Вероника.

– И вот еще что, – вспомнила Юля. – Вчера я случайно выяснила кое-что про Адама. Оказывается, он работал в Лондоне детским нейрохирургом. Причем считался весьма талантливым и успешным. И вдруг он все бросает и оседает в Гарте в компании букашек. Вам не кажется это странным?

– Не знаю. Может, ему просто все надоело? Захотелось отдохнуть, – неуверенно протянул Василий.

– Нет, – не согласилась с ним Юля. – Здесь какая-то тайна.

– Нет тут никакой тайны, – отмахнулась от нее Вероника. – Мне Джон рассказывал. Адам оперировал очень тяжелый случай, почти безнадежный. Ребенок не выжил. Адам сам вышел к родителям сообщить о… Ну, вы понимаете. В общем, отец ребенка сорвался, прыгнул на Адама, тот неудачно упал, сломал кисть правой руки. Со временем кисть срослась, подвижность руки почти полностью восстановилась. Отец ребенка принес свои извинения, объяснил, что был в состоянии тяжелого шока. К Адаму никаких претензий не было. Но он все же оставил работу и вернулся в Гарт. Очень тяжело переживал, и самое главное, не был уверен, что сможет так же успешно работать. Иногда он консультирует особо тяжелые случаи в клиниках Дарема, Брандона и Скарборо. Джон говорит, что у Адама остро развито чувство ответственности и какое-то патологическое стремление взвалить на себя ответственность за все беды. Вот и сейчас он остро переживает из-за смерти Шарлотты. – Вероника выразительно взглянула на Юлю. – Он считает, что если Шарлотта погибла в Гарте, то это целиком наша вина. В смысле Апон-Тайнов, – поправилась Вероника. – Джон говорит, что Адам обложился в кабинете произведениями Конан Дойла, Агаты Кристи и Жоржа Сименона и пытается вычислить убийцу. А вы его в главные подозреваемые метите!

– Подумаешь! Книжками обложился, чего не сделаешь для отвода глаз! – фыркнул Василий.

– Так он же не напоказ, – попыталась вступиться за будущего свекра Вероника.

– Не напоказ, – кивнул головой Василий. – Однако же все уже в курсе, как самоотверженно он ищет убийцу.

– Да, – согласилась с ним Юля. – Этот факт может говорить и о том, что он искренне желает помочь следствию, и о том, что хитро маскируется.

Все задумались, как правильнее трактовать поведение Адама.

– Мне больше нравится собственная версия, – после недолгого молчания заявила Вероника. – Сэм гораздо подозрительнее и Адама, и Виктории, и ставка у нее больше.

– Ставка Сэм – это сплошные домыслы. А алкоголизм Виктории – доказанный факт, – возразил Василий.

– Я думаю, может, прокатиться на родину Сэм, в Йорк, и там что-нибудь разнюхать? – предложила Вероника.

– Точно. И я с тобой! – обрадовалась Юля.

– А ты зачем? Я буду информацию собирать, ты мне тут не помощник, – не воодушевилась дочь.

– Да ты не волнуйся. Ты будешь информацию собирать, а я город посмотрю. Давно хотела. Я бы как раз успела посмотреть коллекцию мебели в «Доме казначея», кафедральный собор, музейные сады и «Йорвик»! Представляешь, – обратилась она к Василию, – это настоящая деревня викингов. Ее восстановили по археологическим находкам. Там вещи, интерьеры, даже запахи, все как в старину, а передвигаются по ней на «машинах времени»! Здорово, правда? – восторгу Юли не было предела. – Слушай, а поедем с нами?