Труды - [472]

Будем молиться, чтобы тот огонь, который прошел сейчас по нашей земле, зажег человеческие сердца, чтобы теперь было положено начало новой жизни. А жизнь дается подвигом – во имя того, чтобы рассеялась ненависть, чтобы рассеялась подозрительность, чтобы все люди доброй воли сотрудничали друг со другом на созидание новой Святой Руси. Аминь.

О послании Патриарха Алексия к молодежи > {377}

17 августа 1991 г.

Я перечитывал послание, обращенное Патриархом Алексием к молодежи, и меня поразило – до чего то, что говорит Патриарх, молодо и живо. Не напрасно говорит он о том, что христианство омолодило жизнь, что когда вы обращаетесь к старцу, к человеку, умудренному опытом, который погружен в Бога, то чувствуете в нем молодость, а не количество лет. Это голос молодости. И это послание напоминает мне нечто о Церкви. Один из самых древних писателей, Ерм, который жил во II веке, рассказывает о своем видении: перед ним стала молодая женщина, с головой, покрытой седыми волосами. Лицо у нее было, как у девы, а волосы – как у ветхой старушки. Ерм обратился к ней с вопросом: «Кто же ты такая?» – «Я – Церковь Христова», – отвечала она. «Каким же образом ты лицом так молода, а волосы у тебя седые?» И она ответила: «Во мне вся молодость Божия и вместе с этим вся мудрость Его».

И мне кажется, что этот образ Церкви замечательно явлен – в свою меру – и в послании Патриарха. В нем чувствуется молодость духа человека, умудренного жизнью; говорит он и твердо, и смело, и вместе с тем так ласково. Он предупреждает молодежь российскую, что общество, в котором она будет жить, более жестокое, чем было прежде. Люди наверно будут изумляться: как это возможно? Разве не было достаточно трудностей в прошлом обществе? Да, они были, они были порой страшные, но они были внешние. От внешних трудностей, от жестокостей властей, от обстоятельств жизни можно действительно пострадать телом, душевно измучиться, но Христос говорит: не бойтесь тех, кто может убить тело, а тех, кто может убить душу (Мф 10:28).

И проблема, которая ставится теперь перед молодежью и вообще перед всем обществом российским, заключается в том, что внешнее давление, внешнее принуждение, порабощение уходит на нет, но встает другой вопрос, может быть, более трудный для разрешения: как справиться со свободой? Как научиться быть свободным человеком, как научиться принимать решения, как научиться быть ответственным за жизнь других и за жизнь общества, того отечества, которое нам так дорого, за тех людей, которые нам порой дороже самих себя? И вот тут действительно свобода должна понудить нас к действию, к выбору, к непрестанному творчеству. Вопрос не в том, чтобы научиться выживать, а в том, чтобы научиться строить новый мир, а этот новый мир с точки зрения христианина (и даже не христианина, а просто человека, верующего в жизнь) должен быть больше, чем материальный мир. Для верующего человека град человеческий должен стать так глубок, так широк, как град Божий, где не только человек мог бы жить, но где мог бы жить и действовать Бог, превращая все земное в нечто гораздо большее.

И тут все мы, как и остальные люди во всем свете, должны встретиться с вопросом очень страшным. Патриарх говорит о том, что новое общество будет создаваться в условиях духовной разрухи. Эта разруха наблюдается везде, но в России, может быть, больше, чем где-либо, потому что духовность десятилетиями выкорчевывали, разрушали, уничтожали. Духовность не заключается в возвышенности идей или чувств, духовность заключается в том, чтобы просто дать человеческому духу строить жизнь и дать простор Духу Божию как бы дуновением в парус эту жизнь двигать.

Русская Православная Церковь может, конечно, в этом помочь тем, что будет провозглашать пути Божии в отличие от человеческих путей, и порой эти пути очень не похожи на пути человеческие. Пророк Исаия говорит от имени Божия: Мои пути – не ваши пути, мысли Мои – не ваши мысли; Мои пути настолько выше ваших путей, как Мои мысли выше мыслей ваших (Ис 55:8-9). И поэтому надо вырасти, надо перерасти себя в понимании судеб земли, понимании истории: не таком понимании, которое давалось до сих пор, а совершенно ином, богатом смыслом, творческом, с будущим; причем не будущим ближайших десятилетий, а будущим, которое раскрывается на вечность и духовно заключается именно в том, чтобы жить той правдой, о которой мы тоскуем. Потому что легко тосковать о правде, легко голодать – но надо научиться голод этот удовлетворять тем, чем он может быть удовлетворен, то есть любовью, отдачей себя для других, самозабвением, потому что, только когда мы можем о себе забыть, мы можем вдруг увидеть, как мир глубок, как мир осмыслен.

И нас призывает Патриарх к омоложению. Это замечательный призыв. По отношению ко мне Патриарх еще молод, но и я, и другие люди значительно старше его и гораздо старше вас, можем говорить об омоложении. Я недавно читал, как протестантский пастор вывесил у себя в кабинете надпись: «Мы все рождаемся ветхими, и задача жизни – так прожить, чтобы умереть молодым». Это кажется абсурдом, а на самом деле подумайте: мы все рождаемся с тысячелетним наследием. Наша наследственность коренится в древности и в той близкой современности, которая нас формировала. Мы оформлены воспитанием, семейным бытом, психологией действий наших родителей, окружающих, всей обстановкой жизни.