Трудный выбор - [28]

Рука ее скользнула под свитер Гранта, пробралась за пояс его джинсов. Шелли прижалась лбом к его животу и принялась медленно покачиваться из стороны в сторону, а в это время Грант продолжал дарить сладкую муку ее груди, другой рукой все крепче прижимая девушку к себе.

– Грант, Грант… – повторяла она, словно заклинание, в такт движениям его нежных пальцев. Лифчик ее оказался внизу, под грудью; освобожденная грудь вбирала ласки сильной мужской руки. Рука Гранта блуждала вроде бы без видимой цели, но ласкала Шелли так, что волны наслаждения, одна за другой, захлестывали ее. – Прошу тебя… – задыхаясь, вымолвила она. Рука ее сжалась, направляя его вниз.

Наконец Грант опустился перед ней на колени, взял ее лицо в ладони и приблизил к своему.

– Шелли, я люблю тебя. – Его жаркое дыхание опалило ее губы. – Я уже не в силах остановиться.

Она покачала головой:

– Я не хочу, чтобы ты останавливался, – и порывисто прижала его голову к своей груди.

Он принялся целовать ее роскошное, ароматное тело с безудержной страстью. Когда его губы сомкнулись вокруг ее соска, она помимо воли прогнулась дугой. Рука Гранта обвила ее, отыскала желобок на ее спине и принялась поглаживать.

Утолив первый давний голод, Грант стал ласкать ее более нежно, покрывая легкими поцелуями, дразня мимолетным касанием языка. Руки Шелли упоенно зарылись в его густые темные волосы, большими пальцами она поглаживала его виски и скулы.

Грант вновь поцеловал ее в губы.

– Можно я тебя раздену? – прошептал он ей на ухо.

– Да, – выдохнула она почти беззвучно.

Он бережно снял с нее помятую блузку, расстегнул уже ненужный лифчик. Медленно встал, увлекая ее за собой, расстегнул пуговицы на ее юбке, «молнию» – и юбка вместе с бюстгальтером упали на пол. Глаза Гранта путешествовали по ее телу, а руки послушно следовали за ними.

Он взял в ладони обе ее груди – скорее с благоговением, чем со страстью, – и, поцеловав в губы, вновь опустился на колени. На Шелли оставались лишь светло-серые колготки, а под ними – кружевные трусики. Грант по – целовал ее через кружево и стал освобождать от последних предметов одежды. Желание его достигло таких высот, что он едва не разорвал тонкий трикотаж.

Однако, обуздав страсть, Грант позволил себе пока лишь любование. Шелли нежно гладила его по лицу, а он тем временем жадно исследовал ее тело, порой дотрагиваясь, целуя, пробуя на вкус. Не в силах более сдерживаться, он наконец приник губами к сокровенному треугольнику.

– Грант, – прошептала Шелли.

Он тотчас вскочил и, подняв ее на руки, легко взбежал по винтовой лестнице наверх.

Опустив ее на краешек кровати, он откинул одеяло. Пылкая страсть и нежная любовь боролись в нем. С бесстыдством, которого она в себе и не подозревала, Шелли приподнялась, облокотившись на подушку, чтобы наблюдать, как он будет избавляться от одежды.

Когда ее взору предстали его обнаженные бедра, Шелли восхищенно уставилась на его возбужденную плоть. Грант медленно двинулся к ней, не спеша, не желая напугать, и испытал немалое удивление, когда она произнесла:

– Ты красивый, Грант. Такой красивый… – Пальцы ее несмело коснулись его бедер. Затем она подалась вперед и поцеловала его, поначалу робко, затем с жаром, от которого у Гранта прервалось дыхание, помутилось в глазах и в мыслях.

– Бог мой, Шелли, – упав на постель, он привлек ее к себе. Ее мягкий живот поглотил силу его желания, сердца забились в унисон.

Грант бережно погладил ее бедро, вызвав томное мурлыканье, и припал к устам. Рука же его бережно раздвинула ноги Шелли и легла на лобок.

Ласки его были нежны и исполнены обожания. Когда они стали более изо – щренными, руки Шелли обвились вокруг его шеи; трепетное дыхание коснулось его уха.

– Я не верю, что это происходит на самом деле, – со слезами радости прошептала она. – Может, это всего лишь сон? О Боже, не допусти этого…

– Это не сон, моя милая, это наяву. И ты – моя любимая, драгоценная и такая чудесная женщина.

Стон сорвался с ее губ, когда он дотронулся до нее так, как прежде никто никогда не дотрагивался. Сердце, душа и разум ее рвались наружу, пока наконец не сгорели в ослепительном, жарком сиянии.

– Грант… – вскрикнула она.

– Не спеши, моя любовь, – шепнул он. – У нас все будет поровну с самого начала.

Слова ничего не значили для нее сейчас. Она лишь поняла, что испытывает невиданную радость, когда рука его скользнула под ее бедра, подготавливая к своему любовному натиску. Она приняла его целиком, обвила ногами вокруг бедер, увлекая в свои потайные глубины. Пламя его страсти опалило ее. И то, что произошло лишь однажды в ее жизни – всего несколько секунд назад, – случилось снова, но еще ярче и выразительнее, чем в первый раз, ибо сейчас Грант был внутри ее.

Они лежали обессиленные, их тела все еще были соединены в сладкой неге. Влажные шелковистые волосы Шелли разметались по груди Гранта. Он неспешно поглаживал ее спину.

– Грант, – прошептала она, с усилием нарушая эти блаженные мгновения, – ты веришь в сказки?

Он глубоко вздохнул, и она почувствовала, как он вновь пробуждается внутри ее тела. – До сегодняшнего дня не верил.

7