Трудный переход - [30]

— Мы просим оказать нам помощь в учете и конфискации скота и имущества баев Алдажара и Барлыбая.

Уполномоченные, окруженные чуть ли не всем аулом, приступили к конфискации.

Молдабай сам занялся расследованием дела по убийству чабанов Казамбая и Тышканбая. Он еще и еще раз анализировал, кто же мог совершить такое тяжкое преступление: бай Барлыбай в последние минуты жизни упоминал имя сына, а старшина Сайлыбай подтвердил, что он действительно послал чабанов вдогонку кошу Карамана с поручением. Среди чабанов ходили упорные слухи, что это дело рук баев и их сторонников.

Кочевники негодовали. По всей степи только и говорили об этом убийстве. Многие приходили к Ермекову и требовали немедленного ареста байских сынков, удивлялись его медлительности. Но достаточных улик против Еркебая, веских доказательств и информации о том, сколько было участников убийства и какова их роль в совершенном преступлении, у Молдабая не было.

Конфискация шла полным ходом, простые кочевники, поверив и удостоверившись в правоте проводимых Советской властью мероприятий, ликовали. Опыт и чутье подсказывали Ермекову: именно сейчас возможна добровольная явка с повинной какого-нибудь участника преступления.

Шел последний день конфискации. В каждом ауле был устроен той, на который приглашали уполномоченных и работников милиции. Молдабай мягко отказывался от приглашений. Он еще и еще раз просматривал материалы, сопоставлял факты, вызывал нужных ему людей. Его размышления прервал приход юноши.

— Я знаю убийц, — голос юноши дрожал от волнения, он нервно мял в руках шапку. — Это Еркебай и его джигиты. Я могу перечислить их всех поименно. Еркебай не говорил нам, куда мы едем… А потом в степи мы встретили Казамбая и Тышканбая. Их убили Еркебай и его дружки. Привязали арканами к коням и тащили на полном скаку по земле. Джигиты храбро вели себя перед смертью: они плевали байскому сыну в лицо и говорили, что конфискация все равно будет проведена, а Советская власть отомстит за них.

— Простите меня, агай! — юноша упал на колени. — Я не виноват, я был только коноводом у Еркебая. Он всем нам пригрозил расправой.

Молдабай поднял юнца с пола юрты, жестом показал ему на стул и внимательно посмотрел на джигита. «Сколько невинных людей стали жертвами этих негодяев, — подумал он. — Вот и этот, ведь сопливый совсем еще, а стал соучастником. И до конца своих дней будет помнить об этом».

Видя, как волнуется и жмется от страха юноша, Ермеков спокойно сказал:

— Да не дрожи ты так! Будь джигитом! Мы во всем разберемся.

Юноша порывисто вскочил:

— Только поспешите. Они убежали прямо с похорон бая Барлыбая. Сели на коней и ускакали.

— Так что же ты мне сразу не сказал? Кто-нибудь поехал за ними следом? Куда они направились?

— За ними поскакали Караман и еще несколько человек.

— Быстро седлай лошадь, поедешь с нами! — крикнул он, выбегая из юрты.

По сигналу тревоги оперативная группа быстро собралась, и уже через десяток минут отряд отправился в погоню. Молдабай не мог себе простить, что промедлил с арестом Еркебая и не предусмотрел возможности его побега с похорон. Байские последыши использовали это…

К полуночи Еркебай осадил лошадь и остановил джигитов:

— Теперь можно и передохнуть. Они на своих клячах и за сутки не покроют такого расстояния! — рассмеялся он. — Караман, наверное, локти грызет от бешенства. Следил, следил, да вот и не уследил за нами. Я думал, нам уже не вырваться. Как смотрел на меня этот чекист! Словно насквозь все видит! Но счастье и аллах помогли нам. Теперь мы на свободе. Впереди, за этой сопкой, есть колодец. Остановимся там, дадим отдохнуть коням, а завтра пораньше утром снова в путь, нас ждет далекая дорога. Друзья отца — да будет ему земля пухом! — в Узбекистане и Туркмении более решительно ведут борьбу с властью голодранцев. Примкнем к ним.

Еркебай тронул лошадь, его приспешники последовали за ним. В густом саксаульнике они остановились около колодца. Спешились, отпустили подпруги, поводили коней в поводу, чтобы дать им остыть. Затем привязали лошадей и легли отдыхать. Они были уверены в своей безопасности и даже не выставили караульных. Но не успели беглецы заснуть, как их окружили вооруженные верховые. Еркебай и его дружки попытались пробиться и вскочить на коней, но работники милиции в одно мгновение несколькими выстрелами в воздух отбили у них охоту к сопротивлению и связали преступников.

Беглецы напоролись на засаду, выставленную Ермековым на случай бегства баев. Он предусмотрел, что путь баев в любом случае должен пройти через этот колодец. Другого в этом районе степи не было. Расчет оказался верным и оправдал себя.

Наступило утро. Связанный Еркебай злобно поглядывал на своих врагов, проклиная себя за неосторожность и неосмотрительность. Баловень судьбы, он все еще надеялся, что счастливый случай вызволит его из беды. Его сообщники хмуро переглядывались, боясь встретиться взглядом со своим вожаком.

Вскоре к месту засады примчалась группа Ермекова. Кони их были взмылены, лица и одежда серы от степной ныли. После недолгого отдыха у колодца связанных арестованных посадили на коней и пустились в обратный путь.