Трудно быть сержантом - [2]

— Это не ваше дело. Пока я жив, я не допущу, чтобы кто-то разгуливал в моих владениях и тыкал пальцем в лица моих близких.

— Последнюю фразу отец произнес с трудом, так как он уже задыхался от гнева.

Парень воспользовался этим и успел сказать еще несколько слов:

— Послушайте, мне до вас нет никакого дела, и я приехал сюда вовсе не для того, чтобы говорить с вами. Я из призывной комиссии и приехал за вашим сыном, и это наше дело…

— Черт — возьми, это их-то дело заботиться о моей собственности! — воскликнул отец.

— К вашей собственности наш разговор не имеет — никакого отношения, — продолжал парень. — Если бы молодой человек знал, как много интересного ждет его, он немедленно сел бы в машину и поехал со мной в город. Вы, провинциалы, живете за сотни километров от города и считаете, что не должны, как другие, выполнять свой долг. А я приехал как раз для того, чтобы доказать вам обратное.

Парень разошелся так, что его трудно было остановить, он не давал отцу возможности прервать его и продолжал:

— Я послал вам четыре повестки, и ни по одной из них никто не явился. Вы, ведь не можете сказать, что у вас никто не умеет читать? А если вы действительно не умеете, то могли бы попросить кого-нибудь. У вас нет никаких оправданий!

Намекнув на нашу темноту, парень сделал большую глупость. Отец никому ничего подобного не прощал. Так случилось и на этот раз. Он мгновенно вскипел, его глаза загорелись;

бросив на парня негодующий взгляд, он крикнул:

— Черт возьми, сэр, вы говорите мне в лицо, что мой сын не умеет читать!

— Послушайте! — пытался объяснить парень.

Но отец не слушал и продолжал бушевать.

— Вы думаете, что можно являться сюда, даже не поздоровавшись, и говорить, что мой сын не умеет читать. И после этого вы надеетесь, что он прыгнет к вам в машину? Вы думаете, что мой сын, который ходит в школу, и прочел — в несколько раз больше, чем вы, может только собак гонять? Неужели вы думаете, что он не смог бы прочитать какой — то вашей жалкой повестки, если бы захотел? Да вы знаете, черт возьми…

— Ну, хорошо, — сказал парень, — Тогда тем более у него нет никакого оправдания, чтобы

не являться.

— Почему? — удивился отец. — Знаете, сэр, мне кажется, что я уже больше не в силах терпеть этот разговор.

— Что ж, все ясно. Теперь…

— Ну, нет, сэр! — возразил отец. — То, что, думаете вы для меня ровно ничего не значит. Я хочу только заставить вас понять меня. Уилл, пойди в дом, принеси книгу, и мы посмотрим, кто на что способен!

Отец, скрестив на груди руки и сжав губы, стал в выжидательную позу, так что мне ничего не оставалось делать, как пойти за книгой.

Когда я вернулся, он стоял, все в той же позе и, даже не взглянув на меня, сказал:

— Читай!

Я сел на ступеньку, открыл книгу и начал читать первую попавшуюся страницу. Там говорилось о маленьком мальчике Тони, который хотел иметь пони. Он нанялся на работу, чтобы купить этого пони, но никак не мог заработать достаточную сумму денег. В конце концов, за хорошую работу хозяин дарит ему пони. Мне не удалось дочитать этот рассказ до конца, потому что отец поднял руку и сказал:

— Хорошо, этого довольно, теперь принеси библию.

— Да послушайте же, мне это содеем не интересно, — начал было парень, — я…

— Иди, Уилл, — решительно сказал отец. — Я хочу, чтобы этому молодому человеку все стало ясно раз и навсегда, черт возьми!

Мне пришлось пойти и принести библию. Отец невозмутимо ждал, скрестив руки на груди. Я снова сел на крыльцо и стал читать. На этот раз меня прервал парень:

— Ну, с меня хватит! Спрашиваю в последний раз, поедете вы со мной на машине в Калльвилль или я должен приехать сюда еще раз и забрать вас?

Тут уж отец совсем рассвирепел. Он начал осыпать парня ругательствами, но на всякий случай спросил, что тот подразумевает под словом «забрать».

— Именно то, что я сейчас сказал. Если он не поедет со мной, за ним приедут и заберут его! — заявил парень. Казалось, что теперь уж отец обязательно бросится на приезжего. Он отпрянул назад, выпятил грудь и, подняв кулаки, злобно выкрикнул: "Вон отсюда!" — да так громко, что от этих слов парень побелел и попятился назад; глядя на отца широко открытыми глазами. Отец наступал. Тогда парень бросился к машине, вскочил в нее, хлопнул дверцей и стал выезжать со двора.

Отец кинулся вдогонку, схватил камень и швырнул его в машину как раз в тот момент, когда она выезжала на дорогу. Камень вместо машины угодил в выбегавшего из лесу Блю. Отец схватился, было за другой камень, но машина уже скрылась за поворотом, оставив после себя облако пыли.

Когда, наконец, воцарилась тишина и спокойствие, отец, усталый и разбитый после такой перепалки, беспомощно опустился на ступеньку крыльца. Я попытался что-то сказать ему, но он ничего не ответил, а только провел рукой по лицу, встряхнул головой и прислонился к перилам, как бы впав в забытье.

Но так он просидел недолго и скоро снова заговорил, хотя еще окончательно не успокоился. Покачивая головой, он смотрел в землю и вслух рассуждал о том, что нехорошо, когда люди так поступают, и что в то же время грешно сердиться на них.

— Уилл, — обратился он ко мне, — не почитаешь ли ты из библии еще что-нибудь?