Трудная полоса - [18]

Катерина

Старенький автобус дернулся и остановился. Катя чуть не стукнулась головой о спинку сиденья впереди; она задремала под шум мотора, под равномерное покачивание и не заметила, как проехали десять километров от ее родной деревни до города. Катя давно жила в городе, в общежитии, но по-прежнему много времени проводила у матери.

После теплого автобуса знобило, и молодая женщина пошла быстрее. С ней здоровались уважительно. Катя улыбалась, кивала в ответ. Здесь, в небольшом райцентре, все знали друг друга, а лучшему бригадиру — всегда почет и уважение.

— Кать! Кать! Светлова! — Это Верка ее догоняет. Только Галка да Верка, вот и все, кто остался на стройке из их выпуска. Остальные как-то растеклись — кто подался в областной город, кто просто нашел работу полегче да потеплее.

— Ну и шагать ты здорова! Бегу, зашлась вся! Да погодь ты, Катерина! Дело есть!

Катя приостановилась, поглядела на подругу:

— Какое?

— Сможем в неделю отремонтировать детский клуб «Орленок»? Я обещала сегодня ответить завхозу.

— Пусть в ремстройконтору обращаются...

— Катенька, им же надо быстро и хорошо, мы и сделаем быстро и хорошо. А в рем стройконторе, сама знаешь, какие кадры, разведут волынку на два месяца! И заплатить обещали вполне прилично...

— Ой, Верка, в грех ты меня вводишь. Нашим уже разболтала?

— Ага.— Вера опустила глаза, а потом затараторила:— Кому не хочется получить побольше, да ведь не частные квартиры ремонтировать — для общества! Для детишек! Неужели ты зарубишь такое дело!

Катя помрачнела. Узнают в управлении, будет тебе, бригадирша, на орехи. Но с другой стороны, все равно ее девчата нет-нет, да берутся за левые заказы, а тут — для детей...

— Сколько людей они просят?

— Как раз нашу половинку бригады — семь-восемь человек...

«Значит, опять с Галкой ссориться, сколько раз просила, объединяйте бригаду! Узнают Галкины девчата про халтуру, обиды будет...»

Отношения с давней подружкой Галкой и так обострились до предела. Она еще хотела сказать, чтоб Вера ничего не говорила Галкиной половине бригады про клуб, но мысли ее простодушной подруги уже побежали по другому руслу. Она с улыбкой поглядела на Катю и почти пропела:

— И даст же бог одним такую красоту, а другим — ничего. Тебе бы, Кать, только в кино сниматься! На меня вон и не посмотрит никто, а на тебя головы заворачивают. И всегда парни гужом. Иван вон высох весь, а у тебя все один Степан Иннокентьевич — свет в окошке... Кстати, я вчера его видела в управлении.

— А чего ж молчишь, когда, с кем?

— Стоя в коридоре, курил. В обеденный перерыв.

— Что-то не договариваешь, подруга. С кем стоял?

— Ну, с Галкой Лобановой. Может же он поговорить...

Может, он все может. Но с Галкой — почему, собственно, с Галкой? Она тоже когда-то была влюблена в Степана и рассказывала Кате, что видит его во сне и целует почему-то все в глаза. Смеялась, к разлуке. Катерина даже ревновала. Но у Галки любовь прошла, она давно уже замужем, за слесарем с завода коньков. И счастлива. А Катерина никак не может забыть Степана... Как раз из-за него они и поссорились первый раз.

Хоть и на ножах Катя с Галкой, в одной бригаде это мешает очень, но Степан и Галка — это чушь, это невозможно. Галка — честнейший человек. Наверное, просто случайно встретились... Обидно только, что приехал — и не торопится к Кате. А было время — первым делом прибегал на тот объект, где их бригада работала, сидел, глядел... Потом провожал в общежитие... И отпустить не мог, руки, загрубелые, некрасивые руки ее, привыкшие к тяжелой работе, гладил... Теперь не пришел. Степан Иннокентьевич, ах, Степан Иннокентьевич.

Как солнечно, светло все начиналось! Учеба давалась ей легко, работалось весело. И всегда рядом Ваня — веснушчатый, смешной парнишка из группы монтажников. И как разноцветным снегирям, просто и вольготно было ей жить на белом свете. Хотелось учиться дальше, в техникуме, мечталось, ох, сладко мечталось о дальних стройках, больших чувствах... Все пошло прахом.

Впервые она увидела его на трудовом турнире. Накидывала на стенку раствор, когда в комнату кто-то зашел. Голову не повернула — темп, темп! И чего ходят эти контролеры, только от работы отвлекают. Вязкая капля попала ей на лоб, но вытирать недосуг.

— Светлова, вы идете пока впереди. Однако Лобанова вам на пятки наступает. Поднажмите, немного осталось!

Голос мягкий, приятный, такая в нем доброжелательность — Катя не могла не оглянуться. Не успела понять, остановить неизбежное, как обожгло что-то и в груди захолонулось... Судьба?! А ему как будто ничего, шутить начал:

— И во лбу звезда горит! — Она не могла ответить, язык как присох, только вытерла рукавом «звезду» и продолжала работать... Он постоял еще, постоял, ничего не говорил больше, потом вышел тихонько...

А через час, когда на шею Кате вешали ленту победителя, а Галка стояла рядом и смотрела чуть обиженно (она на занятиях получала отметки получше Кати, да и работала не хуже, а поди ж ты),— тот человек подошел и под аплодисменты поцеловал ее. Оказалось, это представитель треста, и Кате за этим официальным поцелуем открывался новый и притягательный мир, но входить туда надо было одной, без верных подруг Веры и Гали. Он был молод и похож на тот образ, который давно Катя нарисовала в своем воображении — высокий, светлоглазый, с мягкими волосами и жестким рисунком губ, такое странное сочетание мягкости и суровости... А после турнира они отмечали в общежитии Катину победу — и Ваня тоже был с ними... Он уже тогда звал ее замуж, но она только смеялась...