Троянский конь - [38]

   Долго обсуждал совет фантастический план захвата города. Не обошлось и без дурацких вопросов, но вносились и дельные предложения по улучшению конструкции коня. Некоторые резонно высказывали свое не понимание нарочитой усложненностью плана операции, где самым слабым звеном оказывался именно конь. Зачем, говорили они, нужен этот конь, которого троянцы могут попросту игнорировать, не принять "подарок" греков, и вообще - сжечь его, когда можно просто перегнать повозку с "машиной" в город и таким образом обеспечить полную гарантию предприятия.

   Им не менее резонно отвечали, что повозку могут не пустить в город, ибо перемирие уже заканчивается и контроль за въезжающими и входящими ужесточается, или случайно обнаружить прибывающих воинов и перебить их по одиночке и взять под контроль "машину". Еще скептикам было заявлено, что расчет в основном строится на знании некоторых душевных склонностей человека. Конь является одним из священных животных, весьма почитаемым как для культурных народов Греции, так и для варваров. Троянцы, говорил докладчик, потерявшие свой священный палладий, постараются найти ему замену. Можно голову дать на отсечение, что таковой заменой может стать наш конь, если они захватят его в качестве трофея, в чем мы им с удовольствием поможем.

   - Наконец! - перекрикивая восторженные возгласы и язвительные замечания, повысил голос Одиссей, уставший приводить все новые и новые аргументы, выложил то, что его самого поразило в объяснениях Елены, он сказал:

   - Наконец, так ИНТЕРЕСНЕЕ. - И поспешил внести ясность. - Это очень красивый ход. Ведь просто побить противника сможет и Федр Афинский (все засмеялись, ибо сей воин им был известен как могучий дурак), а ты вот придумай красивый, хитроумный способ и навяжи противнику свой план действий. Без лишней скромности скажу, мы придумали такой ход, который никогда не забудут потомки. Взять город при помощи деревянного коня - гениально! Конгениально!

   Старец Нестор первым похвалил Одиссея за смекалку в весьма лестных выражениях и горячо поддержал безумный план во всех деталях. Даже сильный загар на лице Одиссея не мог скрыть его зардевшихся щек. Он покраснел как девственница и кинул косой взгляд на Елену. Та улыбкой подбодрила его. Царь Итаки готов был биться на мечах с кем угодно за то, что похвалы, ему расточаемые, - справедливы. У него давно, повторял он не раз про себя, зрел подобный план. Причем именно с помощью коня, правда, без применения "машин", конечно, о существовании которых он тогда не подозревал. Набить брюхо деревянного коня десятком смельчаков, завязать бой, открыть ворота... и держаться до подхода основных сил. Такой, на грани бреда план мелькнул как-то у него в уме в минуту отчаяния, но был отвергнут им ввиду его явной абсурдности. А вот теперь все стало на свои места. Риск сводился к минимуму, и в случае удачи, можно было надеяться на победу с большой вероятностью. Создавалось впечатление, что эта во многом странная женщина обладала даром предвосхищения самых тайных мыслей людей. Впрочем, имея такого папашу, как Зевс, подобные способности не должны вызывать удивление.

   Наконец все взоры устремились на Вещего Калхаса - поддержат ли боги греков или отдадут предпочтение троянцам. Вещий Калхас - с желчным, сухим и умным лицом, с брезгливыми складками вокруг тонких губ - встал с места, театральным жестом воздел руку к потолку и возвестил всем, хитро прищуривая глаза, что Зевс послал ему знамение и что он, Вещий Калхас, советует грекам прибегнуть к военной хитрости.

   Радостью наполнились сердца вождей, последние их сомнения были развеяны новым предсказанием знаменитого оракула, и они утвердили план большинством голосов.

   * * *

   И вот, от слов перешли к делу. Закипела в лагере работа. Бригада корабельных плотников, возглавляемая учениками художника Эпея, срочно приступила к воплощению конгениальной идеи в материал. Сооружение гигантского коня шло полным ходом. С большим энтузиазмом работали люди, радостно осознавая, что наконец-то найден выход из тупика, что скоро возьмут они ненавистную Трою и отправятся домой богатыми и осененные славой. Незанятые в работах и непосвященные в тайну воины, разинув рты от удивления, глазели на постепенно появляющееся над строительными лесами невиданное сооружение. Бойцы качали головами, цокали языками, дивясь хитрости царя Итаки. Но ротозеев разогнали, объявив через глашатаев о полной ликвидации лагеря и погрузке на корабли.

   Что тут началось! Всенародный праздник - да и только. Собирались вещи, сворачивались шатры и палатки; сжигались укреппостройки, с таким трудом возведенные.

   Встревоженные видимым оживлением неприятеля, троянцы срочно призвали население города вернуться за стены и закрыли ворота. С высоких стен Трои наблюдали жители города за странными действиями противника. Гадали, строили предположения и, на всякий случай, разогревали смоляные котлы - верное средство против любителей лазить по чужим стенам.

   Старик Приам, потерявший почти всех своих сыновей в этой затяжной войне, близоруко таращил слезящиеся глаза в сторону лагеря греков, силясь разобраться в происходящем. Однако густой дым застилал видимость, скрывал почти полностью позиции врага. Рядом с Приамом на стене стояли его жена Гекуба и сноха Андромаха, жена великого Гектора. На руках она держала своего сына Астианакса - это все, что осталось у нее от горячо любимого и безвременно потерянного мужа. Люто ненавидела она греков и пуще всех проклятого Ахилла, убившего ее героя-мужа и подло над ним надругавшегося. Андромаха очень надеялась, что когда Астианакс вырастит, то непременно отомстит за своего отца. Маленький Астианакс сучил ножками, пускал слюну и, замерзнув от порывов прохладного ветра, описался. Пришлось нести его к нянькам, менять пеленки.