Троянская одиссея - [167]

Питт повернулся и долго смотрел на беспокойное темное море. Затем перевел взгляд на Дирка и Саммер, его сын как раз помогал девушке забраться в вертолет. Они – его будущее.

– Знаешь, – наконец отозвался он, – ты словно прочел мои мысли.

Часть пятая Тайное становится явным

48

Вашингтон, округ Колумбия

11 сентября 2006 г.

В девять часов утра, через три дня после возвращения вместе с отпрысками домой в ангар, Питт повязал галстук и надел «серьезный костюм», как он его называл, – единственный свой шитый на заказ черный костюм-тройку в тонкую полоску. Он застегнул жилет и опустил в кармашек старинные золотые часы. Золотую часовую цепочку он пропустил в специальную петлю, а второй конец ее с грузиком опустил в кармашек на другой стороне. Питт не слишком часто надевал этот костюм, но сегодня был совершенно особый день.

Федеральным маршалам удалось перехватить Призрака, когда его пилот на пути в Монреаль по оплошности сел для дозаправки в Сан-Хуане в Пуэрто-Рико. Ему вручили повестку, согласно которой он должен был предстать для дачи свидетельских показаний перед комитетом Конгресса, занимавшимся расследованием его сомнительных предприятий по добыче полезных ископаемых на территории Соединенных Штатов. Маршалы взяли его под стражу и переправили в Вашингтон, чтобы лишить всякой возможности бежать из страны. Тем не менее попытка заморозить Северную Америку и Европу имела место на территории другой страны, вне юрисдикции США, и Призрак по этому делу был неподсуден федеральному суду. Скорее наоборот, у комитета были связаны руки, и на правовую победу надежды практически не оставалось. Максимум, что можно было сделать, – это предать деятельность Призрака гласности и пресечь на будущее любые его операции на территории Соединенных Штатов.

Эпона, однако, сумела выскользнуть из сети, и о ее местонахождении до сих пор ничего не было известно. Предполагалось, что комитет будет задавать Призраку вопросы и о ней тоже.

Питт еще раз взглянул на себя в высокое старинное зеркало, попавшее к нему из салона первого класса одного старого парохода. Единственное отступление от вашингтонского стандарта, которое он себе позволил, – это галстук с серо-белыми завитками. Зеленые глаза под густой шапкой аккуратно причесанных волнистых черных волос смотрели ясно, с обычным блеском, несмотря на то что поспать ему как следует не пришлось: свидание с Лорен затянулось на всю ночь. Питт прошел к письменному столу и взял нож – тот самый, который он отобрал у Эпоны на острове Бранвин. Это был тонкий обоюдоострый кинжал с рукояткой, украшенной рубинами и изумрудами. Питт очень аккуратно спрятал его во внутренний нагрудный карман пиджака.

Он спустился по изящной кованой винтовой лесенке на первый этаж, где располагались все его старинные средства передвижения – и наземные, и воздушные. Перед воротами ангара его ожидал внедорожник «навигатор» НУМА. Вообще, эта большая машина не слишком подходит для езды по оживленным улицам столицы, но Питту всегда нравилась ее управляемость, и он с удовольствием ездил на ней. Кроме того, по логотипу НУМА на дверце и соответствующему цвету машины сразу можно было понять, что автомобиль правительственный, а это уже давало Питту возможность парковаться в местах, где парковка личных машин запрещена.

Он проехал по мосту в центральную часть города и поставил машину на правительственной стоянке в двух кварталах от здания Капитолия. Поднялся по величественной лестнице, вошел внутрь и добрался до зала, где проводились слушания. Не желая входить в зал через двери, предназначенные для журналистов и публики, он пошел по коридорам дальше, пока не оказался перед охраняемой дверью, предназначенной для членов комитета, их помощников и юристов.

Питт попросил охранника у двери передать члену Конгресса Лорен Смит записку.

– Мне не полагается этого делать, – возразил охранник в серой форме.

– Это чрезвычайно важно, – продолжал настаивать Питт властным голосом. – Я располагаю важным доказательством, которое совершенно необходимо ей и комитету в целом.

Питт предъявил охраннику удостоверение НУМА, чтобы показать, что он не просто человек с улицы. Охранник сравнил лицо Питта с фотографией на удостоверении, кивнул, взял у него записку и отправился в зал.

Через десять минут был объявлен перерыв, и Лорен вышла к Питту.

– В чем дело, дорогой? – спросила она, высоко подняв красивые брови.

– Мне необходимо попасть в зал.

Она удивленно взглянула на него.

– Ты мог бы войти в зал как все, через двери для публики.

– У меня есть предмет, с помощью которого можно всем показать, кто такой Призрак.

– Дай его мне, и я представлю этот предмет комитету.

Он покачал головой.

– Так не пойдет. Я должен представить его лично.

– Я не могу позволить тебе это сделать, – возразила она. – Тебя нет в списке свидетелей.

– Сделайте исключение, – настойчиво проговорил он. – Попроси позволения у председателя.

Она внимательно вгляделась в его глаза, такие знакомые и родные. Она будто пыталась отыскать в них что-то и не находила.

– Дирк, я просто не могу этого сделать. Ты должен рассказать мне, что у тебя на уме.