Троя - [16]

7

Все расселись за столиком в столовой, а через минуту в дверном проеме возникла массивная фигура Вардена Боллиндера. Его тяжелое круглое лицо, и так не блиставшее красотой в обрамлении черных волос, бороды и усов, сейчас выглядело и вообще устрашающим.

Он пересек зал, уселся на свободный стул и обратился к Эгону:

— Если ваше заявление имело целью решить все проблемы и сомнения, то оно несомненно провалилось. Хлопот стало еще больше, чем прежде. Все хотят знать, как скоро придется покидать Штрому и что ждет на Араминте — дворцы или палатки среди диких зверей. Все интересуются, как будет осуществляться эвакуация людей и вещей.

— Наши планы в этом отношении еще не совсем ясны, — заметил Эгон. — Все домовладельцы должны быть занесены в списки и будут эвакуированы в полном порядке, сначала на временные квартиры, потом на постоянные места жительства, которые выберут сами. Все это можно устроить весьма быстро и просто, если, конечно, не вмешается ЖМС, которая поднимет смуту и суету.

Варден недоверчиво усмехнулся.

— Все это сомнительно. У меня от ста до ста пятидесяти домов, а это пятьсот или шестьсот человек уже только в первом списке. Все они по преимуществу хартисты. Остальные, разумеется, будут ждать и тянуть до последнего, до тех пор, пока уже не останется выбора — и с ними придется разбираться отдельно.

Вскоре в зале появился Каткар. Не глядя по сторонам, он прошел размашистым шагом к столику у стены, где сел, вызвал официанта и заказал тарелку рыбного супа. Когда суп подали, он взял ложку, склонился над тарелкой и начал есть с глубокомысленым видом.

— Каткар уже появился, — напомнил Шард. — Пора и нам приняться за обсуждения.

— Да стоит ли это вообще каких-либо обсуждений? — проворчал Вук.

— Если свести вопрос к сути, то получится следующее: можем ли мы воспользоваться такой возможностью? Деньги — вопрос не первой важности, — серьезно проговорил Тамм.

— Могу ли я быть посвящен в то, что происходит или нет? — вмешался Боллиндер.

— Можете, только оставьте все при себе. Каткар хочет продать нам важную информацию за двадцать тысяч солов. Вообще он очень испуганный жизнью человек.

— Хм, — Боллиндер задумался. — Хочу напомнить вам, что Каткар является секретарем и помощником сэра Денцеля Аттабуса, у которого пацифики выудили огромную сумму денег — если, конечно, моя информация правильна.

— Кажется, мысль о том, что Каткар знает нечто, чего не знаем мы, становится очевидной — особенно, если учесть, что он оценивает свои данные в такую сумму, — произнес Шард.

Вук ухмыльнулся, но промолчал.

В зале появился еще один гость, полный, почти тучный молодой человек с мясистым круглым лицом, густыми темными волосами, жесткими усами и ясными серыми глазами. Вновь пришедший присоединился к Каткару. Тот, оторвав глаза от тарелки, был недоволен, что ему помешали. Молодой человек, однако, заговорил весело и непринужденно, от чего брови Каткара взлетели и лицо вытянулось. Он отложил ложку и выпрямился, сверкая глазами.

Шард поинтересовался у Боллиндера, что это за новая личность.

— Это Роби Мавил, один из далеко идущих пацификов, — пояснил Боллиндер. — Он чиновник и является членом Совета, который они называют директоратом. Впереди только Джулиан Бохост, да и тот ненамного.

— Но он не кажется фанатиком.

— Мавил — попуститель. Он любит плести интриги ради интриг. Верить ему ни в коем случае нельзя. Сейчас вы увидите, что через пару минут он переберется и к нам, чтобы очаровать тут всех.

Но Боллиндер ошибся, и Мавил, отойдя от столика Каткара, покинул таверну вообще.

— Ну, так что же с Каткаром? — спросил Глауен у Вука. — Вы намерены пойти навстречу его требованиям?

Вук решил забыть на время свое отношение к Каткару и попытаться выжать из ситуации максимум пользы.

— Если он действительно искренен и не намерен сообщить нам дату Второго пришествия, я порадуюсь уже и этому.

Глауен промолчал. Вук долго изучал его физиономию.

— А ты заплатил бы?

— Он далеко не дурак. И, вероятно, действительно знает цену тому, что собирается нам продать.

— И ты оставил бы его единственным судьей в оценке его информации?

— У нас нет выбора. Поэтому я бы принял его условия, выслушал и заплатил. Но если материал окажется тривиальным или он его переоценивает, я нашел бы способ вернуть деньги обратно.

— Хм, — Вук кивнул. — Эта концепция вызывает доверие и у Бюро Б, и у его руководителя. А ваше мнение, Эгон?

— Я голосую за предложение Глауена.

— Шард?

— Тоже.

Вук повернулся к Глауену.

— Можешь оповестить его о нашем решении.

Глауен встал, но мгновенно сел обратно.

— Он ушел!

— Что за невежливость! — зашумел Вук. — Он сделал нам предложение, а потом удрал, как кролик! Отныне я везде буду утверждать, что он человек без чести! — Затем наклонился к Глауену. — Найди мне его и объясни, что мы не позволим нарушать договор. Быстрей, он не мог еще уйти далеко!

Глауен выскочил на дорогу и оглянулся. С одной стороны темнели скалы, с другой — море, по которому гулял ветер.

Затем молодой человек поднялся немного вверх, но так никого и не увидел. Вокруг никого и не было, кроме желтоватых огней, обозначавших край скалы.