Тропой таёжного охотника - [64]
Плот, подгоняемый попутным ветром, миновал гранитный утес у Ямной и вошел в тихий плес. По-прежнему с воды поднималось несчетное количество уток разных пород. Хохлатые чер-нети, шилохвости и касатые летали стаями. Гоголи, чернети и лутки поднимались всегда навстречу ветру и часто подлетали к плотам на выстрел. Протянуло несколько косяков гусей-гуменников. Одни из них летели треугольником, другие — косой цепочкой.
Прокоп Ильич рассказал, что в конце апреля на пашнях, вблизи деревень Гарекацан и Гареки, собираются тысячи гусей… На пашнях они жируют, а затем, вблизи селитряного озера и николаевских лугов, днюют.
На поворотах реки, где вода подмывала берег и над рекой нависали кусты и деревья, Рогов подавал команду. Оба охотника наваливались на весла. Плоты послушно переходили к противоположному пологому берегу в тихое течение. Во второй половине дня на левом берегу появились Улеты. На берегу реки стояли деревенские коровы. Прожевывая жвачку, они лениво поворачивались и провожали печальным взглядом проплывающий мимо плот с зеленой копешкой.
Миновав поселок Хадакта, охотники завели плоты в правый проток и причалили к берегу. Здесь Рогов решил остановиться дня на три и пострелять гусей.
Два раза в день — утром с восходом солнца и вечером за два часа до заката гуси-гуменники летели через Ингоду пастись на пашни и поля. На рассвете, с мест гусиной дневки и ночевки, охотники услышали многоголосый гогот. С восходом солнца гуси с шумом поднимались на крыло и, построившись треугольниками и шеренгами по пятьдесят-сто птиц, полетели к полям.
Хохлатая чернеть.
Рогов прежде всего определил пути пролета птиц. После этого в кустах, над которыми чаше тянули гуси, Симов отрыл полуметровую яму и соорудил над ней шалаш с открытым верхом. Рогов тем временем переплыл на другой берег и отправился на пашни. Там он определил посещаемые птицами полосы жнивья и вырыл три ямы. Выброшенную землю заровнял и тщательно замаскировал соломой.
Едва рассвело, как охотники уже заняли свои сидьбы. С восходом солнца пролетел первый одинокий гусь. Затем поднялись все остальные. Первый треугольник гусей тяжелым размеренным полетом стелился над вершинами кустов. Поравнявшись с шалашом, откуда раздавались выстрелы, треугольник дрогнул, передние птицы круто взмыли вверх. Один гусь сложил крылья и камнем упал вниз. Через несколько минут налетел второй косяк, за ним третий, четвертый… Над шалашом почти каждый раз из стаи падал вниз подстреленный гусь.
Прокоп Ильич встречал гуменников на пашнях. Они подсаживались к нему за сто-двести метров. Рогов стрелял из карабина. Когда один гусь после выстрела оставался на месте, остальные поднимались и перелетали на другой край пашни. Охотник поворачивался и снова стрелял.
За три дня охотники добыли сорок шесть гусей. В пути они всю птицу выпотрошили и каждой протерли мелкой солью ротовую и брюшную полости. Для более надежного засола Симов развел в кипяченой воде насыщенный раствор соли и, набирая полный 200-граммовый шприц, впрыскивал раосол в мышцы и под кожу неощипанной гусиной тушки. В каждую тушку делалось десять уколов по двадцать граммов.
Такой способ посола гусей позволил хранить их в прохладном погребе без льда в течение пяти недель. Посол был как раз в меру: при поджаривании или варке гуся не нужно было ни вымачивать мясо, ни подсаливать его.
Рассол следует впрыскивать в мышцы в точках, помеченных на рисунке.
На тихих перекатах Рогов сталкивал челн в воду и отплывал от плотов в сторону. Симов спускал за ним в воду сплавную сеть. Растянув ее поперек реки, старик плыл вдоль берега. Параллельно с ним по течению плыла крестовина. От нее к лодке цепочкой тянулись наплава-поплавки. Порой они вздрагивали и ныряли в воду. Рогов заплывал снизу по течению, навстречу крестовине, и выбирал сеть в лодку. В ней трепыхался трехкилограммовый таймень или ленок. Распутав рыбу, Прокоп Ильич снова выбрасывал сеть в воду и сплавлял ее вниз по реке до следующей удачи.
Так, за охотой и рыбной ловлей, прошла неделя. За это время охотники проплыли около двухсот километров и приближались к городу с богатой добычей: туши лося и медведя, две бочки, доверху наполненные соленой рыбой, свыше сотни гусей и уток — все это было отличным подарком горожанам.
Плоты плыли мимо пригородных хозяйств, а табунки уток все еще продолжали налетать. Впереди показался лесозавод. Перед ним через реку протянулся лесоулавливатель — ровный ряд бревенчатых понтонов, соединенных стальным канатом в руку толщиной. На середине один поплавок оторвался, и тяжелый канат провис в воде, образовав ворота. В них-то и нужно было провести громоздкие плоты.
Рогов внимательно следил за течением реки и, наконец, подав команду, повел плоты на стальной барьер. Охотники дружно взялись за весла и прошли ворота, не задев поплавков. Это последнее препятствие служило городской чертой. Впереди, на склонах сопок, ярусами, живописно раскинулась Чита. Нижняя часть города рядами небольших домов расположилась в пойме Ингоды и левого ее притока — Читинки. Второй ярус амфитеатром многоэтажных домов взбегал на склоны сопок. Крайние здания города терялись в вековом бору.
