Тропой мужества - [15]

Прямая дорога. Грунтовая, широкая. Три десятка бойцов шагают вслед за двумя телегами с гражданскими, а далее идет народ, очевидно беженцы. И позади тоже. Правда, пыль стоит столбом, не разглядеть – есть ли еще войска. Единственное, что он понял – судя по солнцу, все направляются почему-то на восток. Может, дорога так повернула? Беженцы-то понятно, от немцев уходят, но они почему идут от фронта? Или его подразделение направляется на новый рубеж? Или отступают? А число, кстати, сегодня какое? Хм, опять 27 июня 1941 года.

– Во-о-озду-ух! – истерично заорал лейтенант.

Из-за деревьев выскочила хищная тень. «Мессер» резко довернул и прошелся вдоль дороги, щедро поливая из пулеметов. Люди завопили и начали разбегаться.

Вася прыгнул к обочине и вовремя – грунтовку вместе с находящимися на ней людьми вспороло очередью. Маргелов упал и сразу увидел часть ствола пулемета. «Дегтярев» лежал рядом с убитым бойцом сошками вверх.

Вася вернулся назад, подхватил ручник и невольно выматерился – «дегтярь» не РПК, прицельно стрелять не получится, хват неудобен, чтобы бить по воздушным целям.

Самолет успел сделать горку, развернуться и вновь зайти в атаку вдоль грунтовки. От фюзеляжа отделилась капля. Бомба рванула между двумя телегами. По ушам резануло криками раненых. А «мессер» начал расстреливать разбегающихся людей.

– Вот сука! – выругались сзади. – Видит же, что по гражданским бьет!

Скрипнув зубами, Вася направил ручник на самолет и вдавил спуск. И… ничего!

«Не заряжен?» – растерянно подумал Маргелов.

«Сильнее ложе сожми, лопух!» – рявкнул Резеда.

Вася сжал правую кисть, и сразу лязг с грохотом очереди заглушил все звуки. Пулемет затрясся, сбивая прицел.

Фонтаны разрывов приближались, они прошлись по телеге, разрезали несколько тел убитых…

– А-а-а! – заорал Маргелов, стараясь попасть в хищный силуэт.

Пулеметы на «мессере» вдруг замолчали, и «дегтярев» щелкнул вхолостую. Истребитель пронесся. Осталось только выматериться вслед «мессеру», что Вася и сделал. И тут «мессер» завалился на крыло, затем самолет повело вправо и вниз, он задел крылом макушки сосен, рухнул в лес и взорвался.

– Сбил! – заорали за спиной. – Товарищ сержант «мессера» сбил!

А Маргелов остолбенел. От удивления. Как так? Он был абсолютно уверен, что как ни старался, но его очередь прошла мимо. И дыма за самолетом не было. В пилота попал? Нет, он и фюзеляж вряд ли задел. Что-что, а с «дегтяря» по воздушным целям стрелять толку нет. И все-таки…

Вася посмотрел на пулемет, повертел в руках. Да, это не РПК. С «дегтяря» только с упора стрелять, иначе не то что в цель, даже в область прицеливания не попадешь. И этот чертов автоматический предохранитель!

«Ты… это… извини, что я так тебя, – повинился Резеда, – я бы сам, но рукой никак не смог двинуть…»

«Ничего, – мысленно усмехнулся Вася, – командиры на меня и круче словесно загибали».

Маргелов осмотрелся. Немец успел дел натворить. Кстати, а почему он был один? «Мессера» вроде парами летали. Где второй? Сбит или был подбит и ушел, а этот, увидев колонну беженцев, решил порезвиться?

Порезвился, называется, сволочь! Ведь прекрасно видел, что по гражданским бьет.

А погибших было много. Тут глаза зацепились за тело в форме.

– Товарищ, сержант, лейтенанта убило! – выдохнул подбежавший боец Репин. Но Маргелов и так уже понял – кто это лежит. Летеху было жалко – мальчишка совсем.

Память Резеды подсказала, что прохладные отношения начались после танцев. Из-за девушки, которая отшила лейтенанта и предпочла танцевать с Резедой, а тот обиделся на своего заместителя.

«Так ты замок?»

«Кто?» – не понял Резеда.

«Зам командира взвода», – пояснил Вася. И сразу рявкнул:

– Отделенные ко мне!

Подбежали четыре сержанта. Доложили о прибытии, но только один сержант Самойлов дополнил доклад тем, что у него в отделении потерь нет.

Маргелов от этого нахмурился, впрочем, не только он. Резеда тоже, но поучать некогда, надо действовать. Не ровен час, опять авианалет случится или немцы нагонят.

– Сержант Самойлов, твоя задача – пройтись вдоль дороги на запад и помочь гражданским. Пусть забирают тела, грузят на телеги и уходят к реке. Даю тебе двадцать минут на все. Затем идешь в тыловом охранении.

– Есть! – козырнул Самойлов.

– Остальным проверить личный состав и выделить людей для помощи беженцам. Через двадцать минут доложить.

Ответив «Есть!», сержанты убыли выполнять приказ, а Маргелов направился к телу лейтенанта, забрав Репина в помощь.

Лейтенант лежал на обочине. Вася осторожно снял планшет. В нем нашлась карта, но никаких отметок на ней не было.

«Куда же он вел взвод?»

«Не знаю, – отозвался Резеда. – Приказ он нам не озвучил».

– М-да-а-а… – протянул Маргелов. – И что теперь?

Вася еще раз внимательно осмотрелся, но никаких ориентиров не было. Тогда по воспоминаниям Резеды он восстановил примерный путь и определился с местоположением. Судя по карте, через пять километров будет деревня у реки и мост. Может, это и есть точка назначения? Поди теперь разберись.

Маргелов вздохнул и посмотрел, что еще имеется в планшете. Нашел две тетради, чему и обрадовался. Все бойцы при деле, колонна беженцев потихоньку начинает двигаться, так что имеется время для выполнения задуманного. Вася отправил пару бойцов к деревне, а сам, отойдя подальше от дороги, сел под куст и начал записывать карандашом направления немецких ударов, номера полков с именами командующих, включая штабистов, то есть все, что успел запомнить перед «выходом».