Тропой Кулика (Повесть о Тунгусском метеорите) - [31]

Почти на всей площади вывала были взяты почвенные пробы. Всего их было девяносто. Однако обнаруженные в пробах металлические частицы оказались состоящими из железа и имели чисто земное происхождение; это были частички железных инструментов, при помощи которых брались пробы.

Шлих был привезен в Москву для более детального исследования. Туда же было доставлено и около пятидесяти старых куликовских проб, обнаруженных на Пристани. Во избежание засорения привезенных проб посторонними метеоритными частицами обработка их в Москве проводилась вне стен КМЕТа, в помещении биолого-почвенного факультета Московского университета. Но, как и при полевом исследовании, все обнаруженные в пробах металлические частицы оказались чисто железными. В большинстве проб были обнаружены очень мелкие магнетитовые шарики размером около 80 микрон. Были найдены и силикатные (каменные) шарики. Космическое происхождение магнетитовых шариков, особенно после того, как в них было установлено наряду с железом присутствие никеля, не вызывало сомнений. Однако уверенно считать их материальными частицами Тунгусского метеорита пока не было оснований, поскольку такие шарики встречаются и в других районах.

Для определения возможной радиоактивности несколько проб почвы и торфа, взятых в районе Южного болота, были переданы для исследования в Институт геохимии и аналитической химии Академии наук СССР. Исследования показали, что активность их не отличается от активности проб из других районов.

Итак, проведенные экспедицией исследования в корне изменили представление о природе Тунгусского метеорита. Он не был железным и, очевидно, взорвался в воздухе, не долетев до земной поверхности.

Романтики выходят на тропу 1959 г.

Собственная экспедиция

Экспедиция 1958 года носила чисто рекогносцировочный характер. Она многое выяснила, дала возможность наметить пути дальнейших исследований, но оставила нерешенными некоторые вопросы. Однако Флоренский и руководство КМЕТа считали, что для повторной экспедиции время еще не наступило. Надо как следует осмыслить собранный материал, а уже затем приступать к организации большой комплексной экспедиции. В известной степени это было правильно, но мы, энтузиасты-одиночки, не хотели ждать, когда «последняя пуговица будет пришита к шинели последнего солдата». Нам не терпелось как можно скорее еще раз побывать в «стране мертвого леса и возрожденной тайги». А тут еще этот камень…

С Янковским у нас наладилась систематическая переписка. В одном из писем он сообщил, что после долгих поисков, напоминавших «помпейские раскопки, во время которых в доме было перерыто всё и вся», наконец удалось найти старый смутный фотоснимок с изображением загадочного камня.

И вот в руках у меня копия этой переснятой несколько раз фотографии. На ней видна странная, своеобразная глыба с ячеистой поверхностью. О происхождении ее трудно что-либо сказать. Только на месте, после тщательного исследования, можно будет решить, является ли она посланцем неба или «прописана на Земле».

Мы договорились с Константином Дмитриевичем, что летом организуем собственную небольшую экспедицию и поедем искать загадочный камень. Янковский предложил взять с собой его хорошего знакомого, иркутского студента Валю Петрова.

Была разработана программа работ, полностью одобренная КМЕТом. В ней, кроме поисков камня, предусматривался отбор проб со дна озер, поскольку в них должны были оседать метеоритная пыль и другие частицы, связанные с падением Тунгусского метеорита. Мы надеялись, что удастся выделить слой 1908 года, обогащенный этими продуктами взрыва. Остальные пункты программы должны были дополнить данные прошлого года.

Организация «частной» экспедиции оказалась делом весьма сложным вследствие финансового «малокровия» ее участников. Приходилось экономить на всякой мелочи.

Самой трудной была проблема транспорта. До Ванавары все было ясно — поезд и самолет, здесь ничего не поделаешь. А вот как добраться от Ванавары до заимки? Олени — слишком дорого. Лошадей не достать. Пешком, с переброской груза на себе — дешево, но физически непосильно. Оставался один путь — водный.

Чтобы добраться от Ванавары до заимки, нужно 25 километров спускаться по Подкаменной Тунгуске до устья ее правого притока Чамбы, затем подниматься 150–160 километров по Чамбе и, достигнув Хушмы, идти по ней 70 километров вверх.

Мы решили купить в Ван аваре небольшую лодку грузоподъемностью 700–800 килограммов и на ней добираться до пристани на Хушме. Однако оказалось, что лодку (шитик) подходящего размера можно приобрести не менее чем за 1000 рублей, причем по возвращении из тайги эту лодку вряд ли удастся продать. Увы! Наши финансы не позволяли нам совершать такие крупные непроизводительные затраты.

У меня в Москве была байдарка, на которой я года два назад совершил восхитительное плавание по Сейму. С тех пор она лежала в бездействии, давая повод домашним время от времени поиздеваться над заведшимся в доме любителем водного спорта. А что, если воспользоваться байдаркой в нашем путешествии? Конечно, хрупкость сооружения и нежность его оболочки делали его не очень пригодным для плавания по таежным рекам, но другого выхода у нас не было.