Тропинкой человека - [38]

— Тогда зачем же вы их отслеживаете? Если все равно не мешаете?

— Ну как… Да, мы не мешаем совершать преступление, поскольку в этом случае именно мы будем нести ответственность за дальнейшую судьбу данного человека. Но мы сотрудничаем с правоохранительными органами. Если человек совершил преступление — он должен понести наказание — таковы законы нашего общества. Но вмешиваться ранее не имеем права — любой поступок человека есть Действие, акт свободной воли. Тот, кто не совершает ошибок — не может развиваться.

— Угу…

«Дурь какая-то»

— А черные маги вам попадались? — я решил поменять тему.

— Случается иногда.

— И что вы с ними делаете?

— Стараемся держаться подальше, — серьезно ответил Сергей Викторович. — Противники подобного ранга сулят одни лишь неприятности. Конечно, мы могли бы с ними потягаться — но всю нечисть вывести не удастся, а потери будут очень и очень приличные. Потеря друга — всегда трагедия. Вот если бы владеть всей нужной информацией — вот тогда…

Правая рука ученого непроизвольно сжалась в кулак.

Я решил уточнить:

— Какие потери?

— Людские, — грустно ответил Дроботецкий. — Маги (настоящие маги) ничем нам не уступают. Наша сила — в единстве; их — в ожесточенности, бескомпромиссности. Едва мы заинтересуемся подобным человеком, он ПЕРВЫМ нанесет удар — даже если ограничиться простым наблюдением.

— Даже так?

— Даже так.

— А… чем вам так понравился я?

— Честно говоря, сам еще не знаю, — Сергей Викторович заразительно улыбнулся. — Ребята из поискового отдела ничего толком не сказали. Так, общие приметы, да указание времени-места. А прибор — вы же знаете — находится на стадии испытаний.

— И что он показывает?

— Ерунду какую-то. Подобного сочетания цифр я никогда не видел. Но что-то в вас есть — это точно.

Ученый вопросительно заглянул мне в глаза. Точнее, попытался. Криво ухмыльнувшись, я отвел взгляд:

— А вы? Какие способности есть у вас?

— Я телепат. Скрытый, правда. То есть мысли я читать не умею, но всегда могу сказать, говорит человек правду или лжет. Иногда по взгляду, по интонации людей угадываю о чем они думают.

Я рассеянно кивал, стараясь сохранить беззаботное выражение лица. Понимание, что этот человек может залезть в душу, мигом лишило покоя. Самое интересное, если он говорит правду, то скрыть от него душевное состояние мне все равно не удастся.

Я откашлялся:

— Сергей… Викторович?

Он кивнул.

— Сергей Викторович, чего… э-э… чем я могу вам помочь?

Он опять улыбнулся:

— Вежливый эквивалент выражения «Чего вы ко мне прицепились?» Вы, Иннокентий, обладатель каких-то нетрадиционных способностей. И в этом смысле вы нам интересны, очень интересны.

— Как объект изучения?

Дроботецкий не стал отпираться:

— Да. Но в последнее время наш институт стали неплохо финансировать и ваше потерянное время будет вознаграждено.

— А если я откажусь?

Он развел руками:

— Значит, вы откажетесь. Очень жаль, конечно, но ничего не поделаешь.

— Мне нужно подумать.

— Хорошо. Давайте встретимся на этом месте, скажем… завтра.

— Не стоит. Я отвечу сейчас. Дайте мне пару минут.

— Хорошо.

Ученый послушно притих. Задумчиво разглядывая дворник на лобовом стекле машины, я взвешивал плюсы и минусы подобной перспективы.

Ученые есть ученые — люди без предрассудков, готовые сотрудничать с кем угодно ради установления истины. Пожалуй, они погодят вбивать кол в сердце с первых минут знакомства, а там — поймут, что на самом деле я очень даже симпатичный малый. Даже если кто-то окажется чересчур пугливым, я успею это вовремя заметить. Наверное.

Ну, хорошо, а если откажусь — дальше мыкаться по лесам, по полям? Кто хотел нормального человеческого общения? Опять же, ученые легко смогут решить проблемы с моим питанием. Уж для научного института достать пару пакетов донорской крови — плевое дело!

Да, риски есть, но выгоды… выгоды их перевешивают. В крайнем случае еще одним кровопийцей будет меньше. Но в подобный исход я не верил. Может, по глупости, по юношеской неопытности. Нет, попытаться стоит.

— … У меня будут несколько необычные условия, — нерешительно заговорил я.

Дроботецкий терпеливо ждал. Я поглубже вдохнул — и словно прыгнул в ледяную воду:

— Деньги мня не интересуют. Мне нужно постоянное — круглосуточное — жилье: комната в одном из ваших отделов, если не будет иных вариантов.

— Хорошо. Это можно легко устроить.

— И второе условие… Время от времени мне будет требоваться кровь. Несколько пакетов донорской крови. Я, видите ли, вампир.

Глава 22

— Скрытый?

— Почему скрытый? — я даже обиделся. — Самый что ни на есть всамделишный.

— Как интересно… — безуспешно пытаясь скрыть удивление, он пристально, неотрывно наблюдал за мной. — И в чем же ваш…м-м… вампиризм проявляется?

Эх, была не была: двум смертям не бывать!

— Вы не поняли: я — НАСТОЯЩИЙ вампир.

— Вот как? Понимаю.

Ну почему люди так цепляются за свои иллюзии? Желая внести ясность, я вежливо приподнял верхнюю губу.

Дроботецкий дернулся, чуть побледнел, но быстро взял себя в руки. А заодно и меня — сгреб-стянул троекратным крестом.

Я НЕ ЛЮБЛЮ, КОГДА СО МНОЙ ТАК ОБРАЩАЮТСЯ! В смысле: БОЛЬНО же!

В общем, схватил я посланника доброй воли за руки — и, похоже, немного не рассчитал: запястье хрустнуло как спичка. Сергей Викторович взвыл, рванулся и обмяк, оставив меня растерянно хлопать ресничками. Честно сказать, я совершенно не представлял, что теперь делать.