Тропинка в зеленый мир - [22]

Погруженный в воспоминания, Крул не заметил, как оказался почти у самого поселка. Он был рад, что хоть что-то отвлекло его от грустных мыслей. Ориентируясь на поблескивающий в сумраке огоньками освещенных окон темный силуэт поселка, мутант обошел его стороной, пока не пересек едва различимую тропинку, ведшую в сторону убежища. Прежде чем двинуться по ней, Крул обернулся и еще раз пристально посмотрел на поселок. Тепло огоньков в окнах манило уютом, соблазняло плюнуть на поход к убежищу и вернуться в дом старейшины, где можно было расположиться возле зажженного камина, чтобы выгнать из сердца ощущение зябкого вечера, который сейчас прокрадывался прохладным ветерком и ледяными иголочками звезд под куртку мутанта. Соврать что-нибудь Делайле, чтобы та не брюзжала, погреться у огня, а потом завалиться спать, а к убежищу сходить днем, когда солнце будет добрым спутником, напоминая о себе ежеминутно деликатным прикосновением теплых лучей. Мутант поежился, затем в последний раз удостоверившись, что поселок умиротворенный, готовится ко сну, повернулся к нему спиной и не спеша потопал по тропинке, не забывая осматриваться по сторонам.

Путь до убежища оказался не столь близким, как надеялся Крул. Тропинка то и дело терялась в траве, а то и вовсе выводила на обширную россыпь невесть откуда взявшегося здесь гравия, и мутанту приходилось искать ее продолжение, терпеливо обходя гравийное пятно по периметру. Затем трава постепенно стала исчезать, сначала изъязвленная темными проплешинами, а потом совсем сойдя на нет, уступив место будто выжженной поверхности. Под ногами Крула как будто захрустело битое стекло, и он впервые решился зажечь фонарь, чтобы понять, что же это такое. Трепещущий свет фонаря раздвинул темноту вокруг небольшого пространства, и мутант смог рассмотреть, что у него находится под ногами. Присев на корточки, он зачерпнул ладонью горсть спекшейся стекловидной пемзы, в которую от ужасной температуры превратилась почва. Крул повидал таких следов достаточно, чтобы понять, какой опасности он может подвергнуться, следуя дальше этой дорогой. Сомнений не было - где-то рядом находился эпицентр ядерного взрыва. Счетчика радиации у мутанта под рукой не было, а возвращаться в поселок было далековато, да к тому же что-то подсказывало ему, что повторится история с оружием, и в поселке просто не окажется столь полезного для всякого уважающего себя путешественника приборчика.

Крул поднялся, затушил фонарь и в нерешительности замер, вновь привыкая к темноте после яркого света. Как же поступить? Сам факт того, что убежище находится если и не в эпицентре взрыва, то в опасной близости от него, говорило о многом. Каково здесь было несколько десятков лет назад, если даже сейчас неуемная природа не смогла завоевать этот клочок земли, и он по-прежнему мертв? Неужели предки тех, кто сейчас населял поселок, проделали свой путь из убежища, шествуя буквально по горячей земле, и выжили после этого? Мутант разрывался между здоровым чувством самосохранения и любопытством: что же стало в таком случае с самим убежищем?

Любопытство победило, и Крул медленно пошел вглубь выжженной земли. В конце концов, он был мутантом, а не обычным человеком, и там, где повышенный уровень радиации обычному человеку может причинить непоправимый вред, модифицированный организм мутанта мог справиться с последствиями агрессивного воздействия жесткого излучения. И потом, ведь, как минимум, один раз люди уже прошли этой тропой, когда покидали убежище, и остались живы. То, что поселок не вымер на протяжении последующих поколений, лишь доказывало, что вышедшие из убежища люди не испытали на себе сколько-нибудь серьезного губительного воздействия радиации. Подобный вывод немного успокоил Крула, и он продолжил свой путь.

Теперь тропу на совершенно черной поверхности высматривать было бессмысленно, и мутант шагал наугад, примерно выдерживая направление, в котором шел ранее по тропе, когда ту еще можно было различить. Чувство направления не подвело его, и он вышел на край возвышения, у подножия которого простиралась пологая долина. Взошедшая луна серебрила склон, сверкающей дорожкой играя на оплавленной земле и резко очерчивая вдалеке мрачный силуэт того, что повсеместно служило надгробным памятником некогда существовавшей на Земле великой человеческой цивилизации. Вот значит, откуда родом Вильямс и его люди. Из этого самого города, который не пощадила война, уничтожив его целиком, не дав ни малейшего шанса выжить тем, кто не успел, не смог или не захотел по каким-то причинам укрыться в убежище. Наверное, при свете дня разрушенный город выглядел не так ужасно, но сейчас он был похож на самое настоящее кладбище с рухнувшими надгробиями-домами и покосившимися крестами-сваями.

Искать где-то в городе среди куч мусора вход в убежище - бесперспективное занятие. Тут не хватило бы и целой поисковой группы. Сотни квадратных километров, заполненных мусором, битым кирпичом и обрушившимися бетонными конструкциями, не позволяли даже надеяться самостоятельно отыскать вход в автономное бомбоубежище. А где-то там, в глубине города, может быть, притаилась все еще горячая ловушка - точка, где когда-то раскрылись врата ада, из которых на город извергся всепожирающий ядерный огонь.