Тропа волхвов - [18]

– Прошу извинить! Если больше нет вопросов – отключаюсь!

– Ну и ну! – восторженно произнесла женщина.

Найдя позади сидения одеяло, завернулась в него. В баре обнаружилась, кроме коньяка, бутылка водки «Медовой с перцем» и бутылка шотландского виски. Плеснув водки на дно стаканчика, залпом выпила. По телу побежало приятное тепло. Она расслаблено откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Не прошло и нескольких минут, как где-то внутри машины зажужжали какие-то сервоприводы. Машину слегка тряхнуло и от нее на другую сторону озера потянулся дымный шлейф от выстрела гранатомета. Открыв глаза, Аня заметила светящуюся точку порохового заряда, несущуюся к катеру, стоящему у причала дома Креста. Полыхнула вспышка взрыва. С причала в воду полетели люди с автоматами, сброшенные взрывной волной. Несколько минут на воде догорали остатки катера. В их свете были видны барахтающиеся в воде люди.

«Вот, значит, что имел в виду Олег, когда предупреждал о самостоятельности машины!» – подумала Аня.

Через несколько минут к машине подбежал Олег, неся на руках женщину.

– БРОК, снять защиту! – распахнув заднюю дверь, он аккуратно посадил женщину рядом с Аней.

– Помоги ей! Аптечка позади тебя! – сказал он, тяжело переводя дыхание. «Годы берут свое!» – подумал он, слушая, как бешено колотится сердце. – Где же Яшка? – быстро снимая мокрый костюм, Олег осматривался по сторонам.

Яша возник рядом с машиной совершенно незаметно. Что значит школа! В его руке был увесистый пакет. Мокрый, но довольный, с удивлением смотрел на машину.

– Олежек! Это что, твоя тачка? – он нежно провел рукой по лаковой поверхности машины. – Обалдеть! Это ж сколько она стоит? Мечта! – он любовно похлопал ее по крылу. – Слушай! А здорово ты саданул из «Мухи» по этим козлам! Прям как в старые добрые времена!

– Яшенька! Ты сейчас обалдеешь еще больше, если я скажу, что по этим козлам гранатометом саданула сама машина. Правда, по моей команде!

– Ой, шо ви меня держите за поца маминого! – произнес на одесском жаргоне Яша.

– Автоматчики прижали меня с дамой в воде так, что пришлось дать команду машине открыть огонь. Правда, одного удачного выстрела хватило, чтобы нас оставили в покое.

– Так это машина из нашей конторской лаборатории? – Яша ласково провел ладонью по крылу БРОКа. – Шикарный сувенир на память! Конторы нет, а машина осталась! Класс!

А шо за дама? Если не секрет! – Черноморец с любопытством заглянул в салон. Аня в это время приводила в чувство пострадавшую женщину. От нашатыря та открыла глаза и смотрела по сторонам не понимающим взглядом.

– А ну, брысь отсюда! Что, баб голых не видал? – напустилась Аня на брата, набрасывая на женщину одеяло.

– Где ты её нашел? – спросил Яша Олега.

– На втором этаже дома. Там ее избивали твои знакомые. Пришлось выручать по принципу «Враг моего врага – мой друг!» А теперь пора сматываться! Видишь, как засуетились на том берегу?

Действительно. К даче Хруста уже подъехали несколько милицейских машин с «мигалками». В стороне от дома по улице двигалась скорая помощь и пожарная машина с включенными маячками. По всей даче включился свет, и было видно множество народа во дворе.

– Да! Задал ты жару этим козлам, долго чесаться будут! – Яша погрозил кулаком противоположному берегу.

Обратно в город друзья въехали без приключений. Навстречу им попадались крутые иномарки, мчащиеся в сторону дачного поселка.

– Зашевелились пауки в банке! – констатировал Яша.

Машину тихо, с потушенными фарами загнали во двор, а чтобы не было видно с улицы, повесили простыни. Буквально чиркая боками по стенкам, джип загнали во двор за домом, прямо на грядки. Поставили на место бочку для сбора дождевой воды. Какие-то подмости для штукатурки стен – и проход за дом оказался закрыт для постороннего человека. Пока Олег проверял, все ли в порядке с джипом, Яша перенес женщину в комнату сестры. Вид, конечно, у нее был жуткий. Мокрые, свалявшиеся волосы. Распухший нос в сочетании с багровым синяком, заплывшим на один глаз, и рассеченная бровь над другим глазом. У нее был такой вид, как в частушке: «Я упала с самосвала – тормозила головой!»

– Это ж надо было так бабу уделать! – сокрушенно покачал головой Яша. – Зверье! —

За столиком под орехом ужинали втроем. Ели молча. После того, как Аня убрала со стола, оставив на столе бутылку коньяка с лимоном, и ушла в дом, мужчины заговорили.

– Как жил, брат, после Мозамбика? – спросил Олег. – Мне сообщили, что ты выжил, но был уволен по состоянию здоровья на пенсию.

– Так все и было! Выпотрошили меня хирурги в Военно-Медицинской Академии. Половину выбросили, оставшееся затолкали обратно и заштопали. Поначалу не были уверены – смогу ли выжить? Спасибо докторам, вытащили с того света! Больше года провалялся на больничной койке. Предложили уйти на пенсию, либо идти в канцелярию, бумажки перебирать. Психанул. Меня! Боевого офицера! В секретарши!

– За твое здоровье! – Олег придвинул к нему налитую рюмку.

– Подал рапорт на пенсию. Вернулся в Одессу. Поначалу пенсии на жизнь хватало. Отец был жив. Анька подрабатывала. От тоски запил «по-черному». Не знал, куда себя приткнуть… Все было какое-то пресное, обыденное. Подрабатывал маленько грузчиком в магазине. Хоть какое-то общение. Тетки там были ладные да горячие. Прижмут в подсобке и так «распалят», что потом сам себе удивляешься – ай да я! Так и шли годы. Не женился. Не нашел той, за которую готов был на смерть пойти, а так, ради постели, мне и продавщиц хватало. После развала Союза ко мне наведывались ребята из нашей Конторы, отделение которой было здесь, при штабе Одесского Военного Округа. У них формировалось новое подразделение, подчиненное Украинскому правительству. Предлагали сразу полковничью должность. Я им ответил, что уже один раз присягал Отечеству и второго раза не будет. Я офицер, а не проститутка! Обиделись они тогда на меня, говорили, что еще пожалею. Ну, да Бог им судия! Тошнило от западэнских выкриков «Москали гэть! Нэзалэжнисть! Москали пэрэдохнуть бэз нашого сала и хлиба!» Одним словом, к власти пришли злыдни. Всё стали разворовывать с ураганной быстротой. Все, кто еще вчера сидели за казнокрадство и лихоимство, вдруг оказались политическими борцами. Подкупая горлопанов, пролезли в парламент, во власть, и стали хапать все, до чего могли дотянуться. Ух! Ненавижу таких тварей! Посмотри, кто сейчас правит этой страной? По ним тюрьма плачет, а они надеются ещё что-то урвать. Недавно ездил в Львовскую область. Знакомый предложил подзаработать экспедитором-охранником. Заночевали в селе, откуда родом был водитель. Так его дед, после ужина с самогоном, плакал и говорил: «Якый я щаслывый, що вмыраты буду в вильний, нэзалэжний Украини!» Е па мать! Это до какой же степени надо было задурить голову бедному крестьянину, чтобы он, сидя с голой жопой в облупившейся хате, был счастлив оттого, что киевские и областные «шишки» смогут теперь безраздельно и безнаказанно, вместе с бандюками, «иметь» весь украинский народ! – он выпил водку залпом. – Сегодня, Олег, тебе представилась возможность познакомиться с нашим криминальным «Городским головой» – Семой Хрустом. Ему в ножки кланяется вся исполнительная и местная законодательная власть. Портовая контрабанда, проституция, наркоторговля – всё под ним! Убить человека для него, что муху прихлопнуть! – он налил ещё водки. – Поговаривают, что в местных катакомбах у него своя тюрьма, свои цеха по изготовлению наркотиков. Там же исчезают неугодные граждане. Также исчез и тот человек, который мне занимал деньги на создание своего бизнеса. Его фирма, вместе с моими долгами, оказалась в руках у Семена. А тут еще его дружок на меня наехал, за вовремя не отданный долг. Подозреваю, что это он сам и организовал мое банкротство. У Семена разговор с должниками короткий! – Яша опять чокнулся рюмкой с Олегом и выпил. – Хруст не сам по себе возник! Это ведь явление времени! Убьют его, воры назначат другого «смотрящего», и все будет так же идти по накатанной колее, пока это будет выгодно властям. Они у Семена из рук едят!