Тропа гнева - [14]
— Война! Война! Война!
Мегабаз вскочил на ноги, побежал к трону и остановился перед царем.
— Война? Если народ восстанет, кто защитит меня и тебя?
— Массагеты нас не трогают, не трогай же их и ты! — присоединился к нему Отанес. — Подумал ты о том, чем кончится поход? Нет? Так вспомни о Кире!
— Не ходи на север, господин! — умоляли царя старейшины оседлых родов. — Это суровая страна. Удачи там не будет. Напрасно погибнут люди.
— Поход! Поход! — вопили сторонники царя. — Сын Гистаспа — не Кир. Нас ждет богатая добыча! Вы не хотите золота? Оно достанется нам!
Дарий милостиво улыбнулся и поднял руку. Все затихли.
— Друг Мегабаз! — ласково сказал Дарий. — Ты сказал: народ восстанет, если мы отправимся в поход. Отчего же? Народ любит меня. Не я ли возродил святилища, которые разрушил Гаумата? Не я ли возвратил пароду пастбища, имущество, жилища, которые отнял у него Гаумата? Не я ли освободил персов от налогов? Не я ли возвеличил страну Ариан-Ваэджа и прославил племена ариев своими подвигами? По воле Ахурамазды я совершаю для нашего народа одно благодеяние за другим. Разве персы это не видят?
— Благодеяния? — Отанес ударил себя ладонями по бедрам. — А те, что разорились от войн и походов, потеряли свою землю и бродят сейчас по дорогам в поисках заработка и хлеба? Какие благодеяния ты совершил для них?
— А!..
Сын Гистаспа поднялся с трона. Глаза его засверкали, как у голодного волка. Все замерли от страха. Дарий сделал шаг вперед и зашипел в лицо Отанеса:
— Разве я владыка нищих? Что мне народ? Да пропадет он пропадом! Вас-то я не притесняю? Не раздаю ли я вам земли, золото и рабов? Не мне ли вы обязаны своим блеском? Чем вы были бы при Гаумате? Я говорю это всем вам, тут сидящим! Если бы не я, вы лизали бы пятки индийским жрецам! И вы еще выражаете возмущение? Сын Гистаспа плох для вас? Вместо хвалы и благодарности вы чините препятствия на моем пути? Эй, «бессмертные»!
Послышался грохот каблуков. Во всех дверях заблистали секиры.
— Слушайте меня, достойнейшие мужи страны Арнан-Ваэджа! — Дарий криво усмехнулся. — Мне надоело словоблудие. Поэтому я буду краток. Дарий, сын Гистаспа, Ахеменид, идет на массагетов. Понятно это вам? Кто не хочет войны, может уйти. «Бессмертные» проводят.
Старейшины застыли на местах, как идолы, стоящие на террасе царского дворца.
— Что же вы? — Дарий прищурился. — Идите…
— Куда они пойдут? — взревел Датис. — Все согласны с твоим решением, господин!
— Да? Но я этого не вижу!
Совет Старейшин в едином порыве пал ниц перед повелителем.
Холмы за Персеполем окутывал дым — то маги разводили костры под боками священных котлов. Как всегда перед походом, арии совершали сегодня жертвоприношения богу Ахурамазде, моля его об удаче.
Чтобы купцы северяне, находившиеся в столице, не донесли массагетам о замыслах персов, Дарий запретил приближенным разглашение тайны под страхом казни. Совет Старейшин распустил среди населения слух: празднество состоится по случаю путешествия царя в Египет, страну чудес.
Из ворот медленно текли к возвышенности толпы народа. Гулко гремели барабаны, пели рога, зевы медных труб изрыгали рев. Жрецы гнали стадо буйволов, предназначенных для заклания. Ехали отряды кочевников. Развевающиеся по ветру длинные волосы, пестрые хитоны и оперенные стрелы в колчанах придавали всадникам вид хищных птиц. Лица номадов побагровели от вина. Сын Гистаспа держал этих людей для войны. С них не требовали подати, их берегли и холили, как животных, откармливаемых на убой. И подобно тому, как животные, не подозревая о своей участи, встречают хозяина, несущего корм, радостным визгом, развращенные безделием головорезы вопили во все горло, славя Дария.
Звучно и протяжно, словно погоняя быков на пашне, произносили заклинания персы из оседлых общин. Жрецы так часто и так красиво говорили труженикам нив: «Ахурамазда — отец всех богов; Ариан-Ваэджа лучше всех стран мира; персы выше всех народов земли», что даже бедняки, питающиеся ячменным хлебом, важно выпячивали впалые животы и с бессмысленным упоением повторяли имя Дария.
Но среди них шли и те, кто лишился своих наделов, захваченных старейшинами, и отправился в город на поиски работы. Ломая свои кости при переноске каменных глыб на стройке царских дворцов и получая за труд кусок лепешки, бродяги потеряли уважение к богам и не верили уже ни в Ахурамазду, ни в Аримана. Вслед за благоговейными словами «Дарий, сын бога» они произносили вполголоса: «или сын грязи?..» «Да сожрут его черви!» — добавляли рабы, несущие корзины и сосуды.
Тысячи разнообразных голосов сливались в один гул; он был подобен рокоту моря, раскинувшегося на юге, в двух переходах от Персеполя.
Наконец из ворот выехали конные «бессмертные» — телохранители царя, люди из богатых и знатных персидских родов. За ними повалил отряд пеших «бессмертных» — секироносцев. Эфиопы вывели на цепях зебр, жирафов, леопардов и пантер. Гандхары погоняли слонов. Арабы держали за повод горячего коня. Скакун отличался необычным цветом шерсти — голову, шею, спину, бока, брюхо и ноги лошади покрывали черные пятна по светло-желтому полю. И масть и нрав коня делали его похожим на дикого обитателя горных высот — снежного барса. Не многие, правда, знали, что недостающие на голове и ногах коня черные пятна подрисованы искусными мастерами.
У кочевых саков, древних жителей Турана, погиб на охоте вождь. Саки избирают предводительницей жену погибшего вождя — гордую и мудрую Томруз.Царь персов Куруш (Кир), давно мечтавший о захвате Средней Азии, предлагает Томруз выйти за него замуж.Саки разгадывают хитрый замысел персидского царя — по старинному восточному обычаю иноземный царь, женившись на местной правительнице, становится хозяином страны.Томруз отказывается выйти замуж за Куруша. Тогда разгневанный царь выступает во главе сильного войска к Аму-Дарье.
Многострадальная земля Турана (Средняя Азия) за долгие века встречала немало завоевателей. И когда однажды с горных перевалов на равнины хлынула закованная в бронзу непобедимая армия Искандера Двурогого, сына Филиппа Македонского, на пути завоевателей встала маленькая и гордая Согдиана под предводительством отважного вождя Спантамо.Читайте один из лучших романов известного писателя-историка Явдата Ильясова!
К 55 годам Марк Лициний Красс достиг вершин власти, славы и богатства. Он стал членом триумвирата вместе с Юлием Цезарем и Гнеем Помпеем — то есть фактическим правителем Римской республики. Его состояние было сравнимо с казной Вечного города. Но Крассу хотелось большего. Став консулом Сирии, он тут же развернул подготовку к войне с Парфией, в то время имевшей с Римом договор о дружбе. Вероломно вторгшись в Месопотамию, Красс захватил и ограбил несколько городов, в том числе и знаменитый храм Анахиты — богини-матери, устроив в нем свою ставку.
— Почему вы копаетесь в седой древности, кому это нужно? — Такой вопрос нередко задают Явдату Ильясову и устно, и со страниц печатных органов, в критических замечаниях. Между тем, на подобный вопрос давно и хорошо ответил Ф. Энгельс в своей книге «Анти-Дюринг»:«Седая древность» при всех обстоятельствах останется для всех будущих поколений необычайно интересной эпохой, потому что она образует основу всею позднейшего более высокого развития, потому что она имеет своим исходным пунктом выделение человека из животного царства, а своим содержанием — преодоление таких трудностей, которые никогда уже не встретятся будущим ассоциированным людям».Этим емким и точным определением и руководствовался писатель Я.
Знаменитый поэт, астроном, математик Омар Хайям (1048-1131) перенес за долгую жизнь много тяжелых испытаний: наветы и опалу, бедность и непонимание со стороны окружающих. Однако ни разу он не изменил себе. Своим талантом, знаниями, прогрессивными устремлениями он боролся за справедливость. За столетия имя Омара Хайяма обросло многочисленными легендами, подчас маловероятными. В повестях Явдата Ильясова делается смелая попытка прояснить сложный образ ученого и поэта.
Повесть о трудной судьбе, удачах и неудачах беспутного шейха, поэта, ученого, несравненного Абуль-Фатха Омара Хайяма Нишапурского, жил такой когда-то на земле…Стихи Омара Хайяма даны в переводах О. Румера и И. Тхоржевского.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.