Тропа бабьих слез [заметки]
1
Курумы (древнетюркское gorum – «каменистые россыпи», «нагромождения острых камней», «обломки скал») – скопления каменных остроугольных глыб, образующих местами труднопроходимый ландшафт.
2
Сокжой – дикий северный олень.
3
Кумар – здесь: тяжелый полусон-полудрёма.
4
Юкса – лыжный ремень, петля для ноги на лыже.
5
Аскыр – самец соболя.
6
Таяк – плоская деревянная лопатка для разгребания снега.
7
Камусные лыжи (камуски) – называются так потому, что с нижней, ходовой стороны они подбиты или подклеены камусом – шкуркой, снятой с ног (с голени) северного оленя, лося или лошади.
8
Нодья – таежный долго- и сильногорящий костер, сложенный из бревен.
9
Выворотень – вырванное с корнем ураганом или бурей дерево.
10
Путанка – силок, веревочная ловушка для соболя, куницы или горностая.
11
Отпарина – промоина, полынья во льду реки.
12
Капалуха – самка глухаря.
13
Кулёмка (кулёма) – ловушка давящего типа, применяемая в Сибири и на Дальнем Востоке на звериных промыслах. Принцип действия основан на убивании или ловле зверя каким-либо давящим предметом (порог, тяжелое бревно, ставня, давок).
14
Логушка – небольшой деревянный бочонок с боковым отверстием.
15
Жарки (огоньки) – купальница азиатская – цветок семейства лютиковых, яркого оранжево-желтого цвета.
16
Бродни – то же, что бахилы – высокие и просторные сапоги для хождения по влажным и заболоченным местам. в тайге все тропы путаться будут и удача отвернется. Но Гришка – другой случай. Проникся охотник душей Погорельцевым, за год общения стал своим, где словом, где делом поможет. Что взамен даешь, не берет: «Вы мне и так ночлег обеспечиваете!» А вот щенка попросил. Нет у Гришки хорошей собаки, не везет по жизни с верными помощниками в тайге. Как отец потерялся, вместе с ним пропали отличные, зверовые собаки отдельной, Соболевской породы. С тех пор остался Гришка без собак, все мечтал восстановить кровь, да в поселке стоящих лаек не было. А вот, поди ж ты, у староверов увидел тофаларских собак, глаза загорелись! Скромный на просьбу Григорий так и не мог долго спросить щенка, думал, откажут. Но Фома Лукич не отказал, сам предложил Гришке: «Скоро Айба ощенится… кутят просили… тебе оставить?» Тот не ожидал такого счастья, был благодарен, за щенком обещался зайти после коренной воды.
17
Казыр – Бурная река (тюрк.). раза, направит в поток узкий плот, разобьется на волнах, в лучшем случае выплывет без имущества и сапог где-то внизу живой. Однако обычно получается как всегда: нырнет в пучину с головой смельчак, а другой, наблюдающий эту картину с берега, уже снимает шапку: «Царствие Небесное!»
18
Сурочить – сглазить, испортить с помощью ворожбы. стараясь пройти в широком пространстве между деревьев, не цепляясь за сучья, аккуратно переставляя ноги по траве. Гришка старался направлять Рубина вдоль ручья: чем грязнее вода, тем ближе люди. Однако о приближении стоянки раньше подсказал запах дыма. Почувствовав его, Гришка спешился, привязал Рубина за уздечку к дереву, приказал ему ждать, а сам, умело укрываясь за кустами и деревьями, крадучись пошел вперед.
19
Перенова – первый прочный снег, первозимье, первая пороша. Вот закричала кедровка, позвала в дорогу. За ней пошел медведь на орех, соболь изменил путь миграции, старый марал взвизгнул первую, брачную песню. И начался в окружающем мире перелом! Красочное лето уступает место холодной осени. Хорошо это или плохо, каждый воспринимает по-своему. В любом времени года есть своя красота. Наверное, счастлив тот, кто видит эти перемены каждый день, потому что новое утро в горах – как новый шаг в движении, который нельзя повторить второй раз.
20
Сбежок – соболиная тропка.
21
Узун-арга – Длинный перевал; Тигир-коль – Небесное озеро (тюрк.). Софья переживала, что ребенок родится не в своем доме, однако мужики постарались. Двадцать пар крепких рук трудились от зари до зари. Так уж получилось, что первый дом на заимке встретил ребенка на третий день после того, как Фома Лукич навесил на косяки толстые кедровые двери.
22
Кухта – скопление большого количества снега на ветвях деревьев после обильного снегопада. знают местность, были здесь по чернотропу, без снега, в сухой день, без собак. В тот день они долго искали лабаз Оглахты, нашли его у второго ключа, в густом кедровнике, как и говорил Оюн. Тогда, запомнив местонахождение охотничьей кладовой, Васька и Гришка не стали грабить его. Воры знали, что вначале осени лабаз без пушнины. Теперь, в суровом декабре, закрома бая должны быть полны соболями должников. Ожидаемый успех кипятил кровь. Сопутствующая безнаказанность прошлых грехов подстегивала сознание.
23
Шадак – полевая мышь. Прежде всего, надо было запутать следы. Сойоты народ практичный, по прямому следу не пойдут, будут вырезать их лыжню на перевалах, просчитают их направление как прыжок белки с дерева на дерево. Прекрасные таежники, сойоты отлично знают всю тайгу. Благодаря своей неутомимой выносливости могут идти по горам сутками, быстро обгонят стороной и устроят засаду в самом неподходящем месте. Сейчас надо крутиться по пойме реки, петлять, возвращаться, подниматься на продуваемые ветром места и ходить в скалах. Только так, может, удастся уйти от возмездия и спасти свои шкуры.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
Повесть «Когда цветут эдельвейсы» — реальная история профессионального охотника и его избранницы, городской девушки Ольги. Тайга принимает ее далеко не с распростертыми объятиями. Ей приходится постигать премудрости таежной жизни, пройти школу выживания и даже вступить в схватку с медведем.
Повесть «Слёзы Чёрной речки» рассказывает о далеких предвоенных временах прошлого столетия. 1940 год. В таежном поселке Чибижек все работы связаны с золотом. Но принесет ли это таежное золото счастье Андрею и его подруге Марии?..
Золотая лихорадка на рубеже столетий, захлестнувшая Восточную Сибирь и затянувшая в свои смертельные сети сотни и тысячи людей — геологов, казаков, крестьян, лесовиков, — продолжает собирать кровавую жатву. Каждый новый сезон открывает свежие золотые прииски, куда устремляются охотники за удачей, зачастую — на свою погибель и очень редко — на счастье. Вот и в лето 1904 года, когда разнеслась несть об очередной находке россыпного золота — в Ольховском урочище у ключа Серебряный пояс, меж старателями возник спор: кто первый добудет заветный, проклятый металл? И, как всегда, люди, уходя в тайгу, забыли, кто здесь на самом деле хозяин…
Сибирь конца XIX века. Жизнь здесь течет своим чередом. Малые народы Севера, коренное население тайги, переселенцы – их отношения складывались далеко не всегда благополучно. А «золотая лихорадка» внесла свою жестокую лепту в размеренную жизнь простых таежников.На одном из приисков коварный приказчик воспользовавшись случаем, завладел товаром хозяина и, не считаясь с честью и достоинством, подчинил себе семью тунгусов. Обманутые Загбой и его жена продолжали существование фактически на положении рабов долгие годы.
Это повесть, в которой сквозь судьбу одного человека можно рассмотреть трагедию целого времени, — времени войны, беспощадности, безысходности. Главный герой, Янис, вынужденно остается жить в тайге, спасаясь от тяжелой руки власти, которая уже погубила отца и братьев. Восемнадцать лет одиночества превращают его не просто в замкнутого человека, но и отучают от важной способности — говорить. С какими трудностями встретится немтырь? Эта история, основанная на реальных событиях, никого не оставит равнодушным.
Книга рассказывает о жизни и замечательной деятельности выдающегося русского флотоводца, адмирала Федора Федоровича Ушакова — основоположника маневренной тактики парусного флота, сторонника суворовских принципов обучения и воспитания военных моряков. Основана на редких архивных материалах.
«…Хочу рассказать правдивые повести о времени, удаленном от нас множеством лет. Когда еще ни степи, ни лесам конца не было, а богатые рыбой реки текли широко и привольно. Так же и Воронеж-река была не то что нынче. На ее берегах шумел дремучий лес. А город стоял на буграх. Он побольше полста лет стоял. Уже однажды сожигали его черкасы: но он опять построился. И новая постройка обветшала, ее приходилось поправлять – где стену, где башню, где что. Но город крепко стоял, глядючи на полдень и на восход, откуда частенько набегали крымцы.
Роман Д. С. Мережковского (1865—1941) «Воскресшие боги Леонардо да-Винчи» входит в трилогию «Христос и Антихрист», пользовавшуюся широкой известностью в конце XIX – начале XX века. Будучи оригинально связан сквозной мыслью автора о движении истории как борьбы религии духа и религии плоти с романами «Смерть богов. Юлиан отступник» (1895) и «Антихрист, Петр и Алексей» (1904), роман этот сохраняет смысловую самостоятельность и законченность сюжета, являясь ярким историческим повествованием о жизни и деятельности великого итальянского гуманиста эпохи Возрождения Леонардо да Винчи (1452—1519).Леонардо да Винчи – один из самых загадочных гениев эпохи Возрождения.
«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары.
«… Жизнь викингов была полна приключений на больших просторах суши и моря. Бывая в различных странах, я пытался увидеть какие-нибудь следы их, чтобы лучше понять, что же это были за люди. Ведь любопытно, например, что осталось от эпохи викингов в Швеции и Дании, Финляндии и Иране, Египте и Тунисе, во Франции и Англии, в Болгарии и Ливане… Не упускал я из виду викингов и в Эстонии, на Нижней Волге и Каспии, на днепровских берегах и в Новгороде…А что говорить о знаменитых сагах, посвященных далеким, далеким временам, в частности, о сагах Снорри Стурлусона? Это несомненно правдивые рассказы о повседневном житье-бытье и битвах викингов.
Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Сын короля Сигизмунда I и супруги его Боны Сфорца, Сигизмунд II родился 1 августа 1520 года. По обычаю того времени, в минуту рождения младенца придворным астрологам поведено было составить его гороскоп, и, по толкованиям их, сочетание звезд и планет, под которыми родился королевич, было самое благоприятное.
В 1954-1960 Георгий Мокеевич Марков написал продолжение истории семьи крестьян-сибиряков Строговых – роман «Соль земли» (кн. 1-2), где подробно проследил судьбу детей и внуков Матвея, уже изменивших свой социальный статус, ставших учеными, служащими, партийными работниками – не столько «сеятелями», сколько преобразователями послевоенной Сибири. Вполне в духе времени в романе появляется и образ молодого бунтаря с характером «шестидесятника» – аспиранта Алексея Краюхина. Роман был с успехом экранизирован и заслуженно снискал зрительские симпатии.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.