Трон Дураков - [10]

— Еще один Римун, господин? — спросил юноша, и нотка презрения, не укрывшаяся от внимания Олигарха, прозвучала в его голосе. Это было пренебрежение к правителям-пришельцам: родители хорошо потрудились над его воспитанием.

— Пока — да. Меч силен, но рука, которая управляет им, умнее. Итак, возвращайся в город.

Юноша хотел еще кое-что сказать всесильному Администратору, но, взглянув на него, передумал. Очевидно, тот был доволен, но своими планами, как обычно, ни с кем делиться не собирался.

Муриддис поклонился и вышел.

Эвкор Эпта вернулся к окну и снова принялся наблюдать за погружавшейся в сумерки столицей. На этот раз его взгляд приковали еле видимые на таком расстоянии огни дворца, прижатого к отвесному утесу. Кванар все никак не мог умереть, но Муриддис не ошибался, утверждая, что немногие будут оплакивать его кончину. Непредсказуемость, причиной которой было сумасшествие, ставшее в последние годы откровенным, сделала его абсолютно непригодным для управления Империей. Убрать его значило оказать своей стране большую услугу, но Эвкор Эпта прекрасно понимал, чем рискует: случись Дающим Закон или Имперским Убийцам, личной страже Императора, заподозрить, что дело нечисто, и самого Олигарха-Администратора не станет в мгновение ока. Муриддиса следовало щедро наградить за молчание.

Тем временем предмет размышлений Эвкора Эпты вышел из башни и забрался в стоявшую у крохотного причала лодку. Там его дожидались двое доверенных слуг; как только он сел, суденышко отчалило, а охранники Администратора вернулись на свой пост у дверей башни. Муриддис молчал. Противоречивые чувства одолевали его. Полгода он медленно отравлял Императора, и вот теперь, когда он уже почти достиг цели, его отстранили. Он понимал причины одолевавшей Эпту мании секретности, но не знал, как ему, отведавшему вкуса политических интриг, продолжать теперь жить обычной жизнью, не ведая, что творится в высших сферах власти. Какова была истинная цель поступков Эвкора Эпты? Не революция, это очевидно. И не кровавый дворцовый переворот. Государственная машина Империи настолько расшатана, что не выдержит подобных потрясений. Но Кванар со дня на день умрет, и кто же тогда придет ему на смену? Говорят, что он последний в своем семействе.

Несмотря на теплый вечер, Муриддис плотно закутался в плащ, откинулся на сиденье и погрузился в свои мысли, в то время как слуги молча гребли по направлению к городу. До берега оставалось немногим более мили, когда их лодке пришлось сойти с курса, чтобы пропустить другое, более крупное судно, которое шло им навстречу. На веслах сидели солдаты, а на корме виднелась закутанная в плащ массивная фигура. Пассажир явно разглядывал Муриддиса, хотя его собственного лица видно не было. Юноша опустил голову, чтобы не быть узнанным. Пусть его визит к Администратору останется в тайне. Немногим людям доводилось ступать на берег Башенного острова, а те, кому выпала такая честь, предпочитали не распространяться об этом. Большая лодка стрелой пронеслась мимо. Юноша обернулся и долго смотрел ей вслед, гадая, не направляется ли ее пассажир в то самое место, откуда лежал его путь.

Задержись юноша еще на мгновение, и его догадка подтвердилась бы: встреченное им судно пришвартовалось у того самого причала, который только что покинул он. Облаченный в доспехи пассажир сошел на берег и поприветствовал стражу у подножия башни. Они немедленно поняли, кто перед ними, и расступились, давая ему дорогу.

Эвкор Эпта чрезвычайно удивился, услышав новый стук в дверь. Он открыл; за дверью стоял один из его охранников. Струйки пота стекали по его лицу: очевидно, он бегом преодолел несколько лестничных пролетов, чтобы сообщить хозяину какую-то новость.

— Прошу прощения, Администратор, но мы не могли не сказать вам. Исполняющий Обязанности Главнокомандующего здесь и требует аудиенции.

Первая мысль Эвкора Эпты была о Муриддисе. Успел ли он скрыться? Но, по своему обыкновению, Администратор спокойно кивнул, ничем не выдав удивления.

— Его появление кстати. Пусть поднимется.

Произнеся эти слова, он вернулся обратно в комнату. Должно быть, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз Феннобар явился к нему сам. Хотя, конечно, с точки зрения стороннего наблюдателя, не было ничего странного или необычного в том, что Исполняющий Обязанности Главнокомандующего посещает Олигарха-Администратора в его резиденции, тем более в момент политического кризиса.

Феннобар вошел, затворил за собой дверь, и двое мужчин, оставшись наедине, поглядели друг на друга как союзники. Странная это была пара бесстрастный Эпта, неподвижно стоявший посреди комнаты, и напряженный Феннобар, который взволнованно шагал из угла в угол, словно только что принимал участие в шумной ссоре и еще не пришел в себя. Свой широкий плащ он сбросил на пол, руки упер в бока (поза, которую он обычно принимал, разговаривая с подчиненными). Администратора он не любил, но все же поздоровался как подобает, хотя и без особой охоты. Эпта был ему нужен, так как в его руках сосредотачивались власть и влияние.

Эвкор Эпта наблюдал за порывистыми движениями воина без малейших признаков интереса. Феннобар наверняка был раздражен, взволнован или расстроен непредвиденным развитием событий. Он, конечно, был великолепным солдатом, сложенным как бог и сильным как бык, и наверняка смог бы одолеть в рукопашной схватке медведя, возникни такая необходимость, но терпения ему явно не хватало. Он привык получать все и сразу, а если придется, то и добывать силой. Ему недоставало утонченности, причем не только в делах, но также в одежде и в манерах. Стоило планам пойти наперекосяк, как он тут же впадал в истерику. Но все же Эвкору Эпте были нужны и такие люди для осуществления его замыслов.