Троллий пик - [32]

Александр взъерошил свои косички. Очень мужской, очень растерянный жест:

– Вот это история, – наконец сказал он. – Ты, значит, понятия не имеешь, куда могла подеваться из самолета твоя мать? Извини-извини, глупый вопрос, ты это уже несколько раз повторила. Так ты теперь живешь с теткой… Ладите?

Об этом Грейс могла бы много порассказать. Но сказала только:

– Не особо.

– А мы здесь живем, – Александр указал на дом за белым штакетником. Дорожку к нему замело снегом, белые шапки громоздились и на клумбах. На входной двери весело мигал огоньками рождественский венок.

– Зайдешь? – предложил Александр, свистом подзывая пса.

– А твои родители не будут против?

– Я живу только с отцом. Вот увидишь, он не станет возражать.

Когда Грейс жила с мамой, двери их квартирки всегда были открыты: все время приходили то ее ученики, то френды, то какие-то знакомые из других городов, заехавшие на денек-другой. Дом всегда был полон людей. Но Грейс знала, что не у всех так заведено. Впрочем, Александр показался ей общительным и гостеприимным. Может, и отец такой же…

Голод забежал первым и процокал когтями в глубь дома. Грейс думала, что Александр остановится, чтобы вымыть ему лапы, но он не стал. Просто зажег в холле свет и снял куртку, оставшись в светло-серой футболке-поло.

Дом, как показалось Грейс, совершенно не подходил под определение холостяцкого жилья. Нежно-розового цвета обои в мелкий цветочек, уютные светильники с абажурами, коврики в деревенском стиле, на которых Голод оставил грязные следы… Трудно было поверить, что дом так обставили двое мужчин. Интересно, где мать Александра? Развелась и уехала, оставив ребенка с мужем, или с ней что-то случилось?

При электрическом свете Грейс смогла наконец хорошо рассмотреть своего нового знакомого. Как ей и показалось на улице, он был выше ее, но его роста все равно не хватало, чтобы называться по-настоящему высоким. При этом фигура у парня была подтянутая, как у спортсмена, только не у тяжелоатлета, а скорее гимнаста или бегуна.

Косички на голове были мелкими и тонкими, часть из них Александр заплел в свободную косу. Такая прическа давно вышла из моды, но ему на удивление шло – он напоминал викинга, как их показывают в кино.

Руки Александра легли ей на плечи, и в первую секунду Грейс дернулась, не ожидая такого быстрого сближения. Парень понимающе убрал руки и, только когда Грейс снова повернулась к нему спиной, помог ей снять куртку и повесил ее на крючок.

Смартфон мигнул и коротко завибрировал – пришло сообщение через мессенджер. Томас. Боже, у Грейс с этой свистопляской напрочь из головы вылетело, что они должны были встретиться.

«Видел новости. Даже не думал, что ты придешь, так что все ок. Если захочется кому-нибудь рассказать про кровищу за чашкой латте, я в твоем распоряжении».

– Эй, это ты? Почему так долго?

В холле появился отец Александра, и Грейс почувствовала, как у нее загорелось лицо, таким он был красивым. На его фоне сын выглядел жалким карликом, а она сама – помесью Квазимодо и спаниеля.

– Знакомься, это мой отец, Гидеон, – сухо произнес Александр. – Папа, это Грейс, внучка миссис Берг.

– О, – сказал Гидеон и расплылся в улыбке. Его лицо будто осветилось изнутри странным, иномирным сиянием. Эта красота затапливала, сбивала дыхание. Приблизившись, он взял руку Грейс в свою и поцеловал, едва коснувшись губами кожи.

Поцелуй был невинным, но Гидеон поднял взгляд, и тот был совсем не невинным. Его глаза обещали все, на что только хватит твоей убогой фантазии, и еще немного больше. От его кожи шел сладковато-мускатный запах, от которого голова сразу закружилась. Гидеон что-то спросил – Грейс увидела, как двигаются его губы, но вопроса не расслышала.

И тут что-то толкнуло ее под коленки так, что девушка чуть не упала.

– Голод, тупая псина! – возмутился Гидеон, отмахиваясь от слюнявых ласк пса. – Почему от него так воняет, он опять валялся на тухлятине?!

– Если и так, я не заметил, – равнодушно пожал плечами Александр.

– Простите, – опомнилась Грейс, следуя за Гидеоном в гостиную. – Вы что-то сказали, я не расслышала.

– Кто такая миссис Берг? – как ни в чем не бывало переспросил Гидеон.

– Марджори, – подсказал Александр. Когда Гидеон на них не смотрел, он очень красноречиво скорчил рожу и закатил глаза – такой обычный жест для подростка, что Грейс хихикнула.

– О, старушка Марджори! – обрадовался Гидеон. – Как там она?

Повисла неловкая пауза. Грейс нахмурилась. В лице ее собеседника не было ни намека на злую шутку – только чистое любопытство.

– Умерла, – терпеливо пояснил сын. – А мы с тобой были у нее на…

– На свадьбе! – радостно закончил Гидеон.

– На похоронах, – поправил Александр и повернулся к Грейс: – Будешь пиццу? Тогда пойдем со мной.

Грейс только кивнула и пошла за Александром на кухню. На столе стояли три квадратных коробки, от которых пахло жареным сыром, – должно быть, пиццу только что привезли. Александр достал тарелки и составил их на поднос. Не оборачиваясь, произнес:

– Извини за отца. Он иногда выпивает и тогда начинает путать людей, события… Вроде ничего страшного, но ужасно достает. Вечно приходится краснеть за него.