Тролль - [13]

– От чаю не откажусь, а пирог, боюсь, не полезет…

Молчанов усмехается. Он-то свеж как огурец. Я ему немного завидую, мне бы такое здоровье.

– Пойдём тогда на кухню.

– Ага. Только мне сначала в туалет надо.

Молчанов показывает мне, где в его квартире находится санузел. Я иду туда, мой приятель исчезает в кухне.

Квартира Молчанова – типичная малогабаритка в панельной «хрущёвке»: каждый метр полезной площади чем-то занят, заставлен или завален хламом. Любое свободное пространство тут выглядит как клочок суши на каком-нибудь острове, отвоёванный у моря в долгой упорной борьбе.

В туалете меня начинает рвать; согнувшись пополам, я опорожняю желудок в молчановский унитаз. Блевотина хлещет из меня неудержимым яростным потоком, забрызгивая всё вокруг. Чёрт, только этого мне не хватало!

Минут пять меня как следует полощет. Мой пищевод скручивается в болезненную спираль, желудок сводит спазмом. Всё выпитое и съеденное вчера покидает меня с горьким вздохом сожаления. Молчановская сантехника стоически поглощает эти неаппетитные извержения.

Наконец мне удаётся разогнуться. Умываюсь под краном у раковины, делаю несколько глотков воды, затем оглядываю место преступления. Ужасная картина. Нажимаю на рычаг смыва, но вода не желает течь. Похоже, сливной бачок у Молчанова сломан. Ну, если он – ровесник квартиры, неудивительно.

Как же мне быть? Оглядываюсь по сторонам, обдумываю, что бы предпринять. Мне не остаётся ничего другого, кроме как зачерпывать воду пригоршнями из-под крана и таким образом смывать блевотину в унитазе. Со стороны это выглядит, наверное, жутко смешно. Но мне-то не до смеха.

Кое-как уничтожаю улики. Мелкие розовые брызги остаются по ободку унитаза. Надо бы и с ними что-то сделать. Но по закону подлости туалетной бумаги нигде не видно. Такое ощущение, что Молчанов всё это подстроил, чтоб поржать надо мной. Впрочем, учитывая то, что я в итоге сотворил с его сантехникой, такая версия выглядит довольно неубедительной.

На трубе под раковиной висит какая-то тряпка. Беру её, при ближайшем рассмотрении это оказываются старые женские трусы. А, блин…

Чувствую, как к горлу подкатывает новая волна тошноты. Кое-как сдерживаюсь, вытираю этими трусами унитаз. Затем убираю их назад на трубу.

Долго мою руки под краном, тщательно намыливая их мылом. Дурацкая ситуация и виноват я в ней сам. Надо было меньше пить вчера. Правда, я говорю это себе всякий раз, когда принимаю сверх нормы.

Наконец привожу себя в порядок. После опорожнения желудка становится немного легче. Хоть какие-то плюсы в этой грязной истории есть. Покидаю сортир в надежде больше никогда здесь не оказаться.

Иду на кухню мимо комнаты, в которой громко работает телевизор. Заглядываю туда из любопытства. Перед телевизором в кресле сидит пожилая женщина и увлечённо таращится в экран. Мама Молчанова собственной персоной.

Судя по всему, идёт передача «Смехопанорама», кажется, я угадываю обезьяньи интонации комика Евгения Петросяна. Интернет-жупел по-прежнему имеет колоссальное влияние на престарелых домохозяек.

Я здороваюсь с молчановской мамой, но, кажется, она меня не слышит. Ладно, иду дальше.

В кухне Молчанов колдует над чашками, разливает кипяток. Завидев меня, спрашивает:

– Ну как?

– Полегче, вроде. Я там это…

Но он не даёт мне досказать, ржёт:

– Я слышал. Было похоже на рёв чудища!

Чёрт, в этих «хрущёвках» стены из картона, тут ничего нельзя сделать бесшумно.

– Ничего смешного. Сам меня, между прочим, поил вчера.

– Ну так… Надо ж было отметить твою победу на этим, как его?.. Стёпой!

– Доотмечался.

Молчанов показывает мне на свободный стул:

– Садись, чай пей.

Стул такой же допотопный, как и всё в этой квартире, как и сама квартира. Куда только Молчанов девает свою зарплату? Ему что, лень доехать до ИКЕИ?..

Однако свои мысли я не высказываю вслух. Сажусь на предложенный стул, беру чашку с кипятком. Молчанов наливает заварку. Интересно, у него компьютер-то вообще есть?

– Что там, говоришь, я вчера выделывал?

Молчанов отхлёбывает чай.

– В баре подрался, такси заблевал, потом в какую-то общагу заскочил, я тебя в этом лабиринте из коридоров и комнат запарился искать. А ты возле мусоропровода на какой-то стул сел и заснул.

Да, пьяный человек способен сотворить такое, что в трезвом уме ему даже в голову не придёт. Концовка вчерашнего вечера совсем не отпечаталась в моей памяти.

– Общагу я вообще не помню.

– Неудивительно, – Молчанов утыкается в свою кружку.

Вслед за ним я делаю глоток горячего чая. Что тут сказать? Молчанов – молодец, выручил меня вчера. И как я умудрился так набраться?

– Да уж… – выдыхаю я. – Нашла коса на камень.

– Не парься, – машет рукой Молчанов.

Я и не парюсь особо, это всё похмелье. Посталкогольную депрессию никто не отменял. Это она давит на мозги, играет моей дрогнувшей психикой.

Позади Молчанова окно, я вижу заснеженный двор и панельную пятиэтажную «хрущёвку» напротив. Наверняка брат-близнец дома, в котором обитает мой приятель. Детская площадка заставлена автомобилями, на тротуаре машет лопатой дворник в форменной оранжевой безрукавке. Больше людей, вроде, не видно. Сегодня суббота, потерянный день.