Троил и Крессида - [8]

Патрокл

Хорошо сказано, Терсит!

Ахилл

Да почему вы ссоритесь?

Аякс

Я приказал этой подлой свинье рассказать, о чем объявляли, а он надо мной издевается.

Терсит

Я тебе не слуга!

Аякс

Тогда пошел вон! Пошел вон!

Терсит

Что ты командуешь? Я здесь по доброй воле!

Ахилл

Но тебя, насколько я понимаю, все-таки потрепали! Никто не подставляет спину по доброй воле. Вот Аякс действовал по своей воле, а ты — поневоле.

Терсит

Ах так! Да у тебя-то, я вижу, тоже весь ум в кулаках! Не велика будет заслуга Гектора, если он вышибет из тебя мозги! Расшибить твою башку — все равно что расколоть пустой орех: ядра-то ведь нет!

Ахилл

Как! Ты и ко мне цепляешься, Терсит?

Терсит

Вот кто умен, так это Улисс и древний Нестор, ум которого начал покрываться плесенью прежде, чем у твоего дедушки выросли ногти. Они управляют вами, как парой быков, заставляя распахивать поля войны.

Ахилл

Что? Что ты сказал?

Терсит

То, что сказал! Ну, ударь, Ахилл! — Ударь, Аякс!

Аякс

Ох, я тебе язык отрежу!

Терсит

Это не беда: тогда я буду говорить так же, как ты!

Патрокл

Хватит болтать, Терсит! Хватит! Помолчи!

Терсит

Ну, молчу, коли уж Ахиллова красотка велит!

Ахилл

Что, получил и ты, Патрокл?

Терсит

Хватит! Нечего мне тут делать с вами, дураками! Пойду к тем, кто поумнее. Я вернусь к вам теперь, только когда вас вешать будут! (Уходит.)

Патрокл

Наконец-то избавились!

Ахилл

Да, кстати, войску нынче объявили,

Что Гектор завтра, только встанет солнце,

Разбудит гласом трубным и троянцев

И греков, вызывая тех из нас,

Кто и силен и смел, — сразиться с ним,

Чтоб доказать… не помню только — что,

Какой-то вздор, я думаю!

Аякс

А кто же

Ему ответить должен?

Ахилл

Не знаю! Там еще бросают жребий,

Иначе было б ясно, кто…

Аякс

Ты сам?

Пойду-ка разузнаю поточнее!

Уходят.

СЦЕНА 2

Троя. Дворец Приама.

Входят Приам, Гектор, Троил, Парис и Гелен.

Приам

Вот после многих дней, речей и дел

Опять от греков Нестор возглашает:

«Верните нам Елену!» — и тогда

Обиды, жертвы, времени потеря,

Потеря сил, богатства и друзей,

Утраченных в пылу войны кровавой,

Все будет позабыто. Что ты скажешь?

Гектор

Едва ли кто боится греков меньше,

Чем я, когда опасность только мне

Грозит. Но всем я заявляю вам:

Приам сейчас неправ!

Едва ли дева с нежною душою,

Исполненная трепетного страха,

Так часто и тревожно восклицает:

«Ах, мы не знаем, что еще случится!»

Как я. Увы! Подтачивает мир

Заносчивость, но скромное Сомненье

Есть мудрости маяк и зонд надежный,

Умеющий до дна прощупать зло.

Пускай домой Елена возвратится:

С тех пор как первый меч мы обнажили,

Десятки смелых пали в этой распре,

Они дороже много, чем Елена;

Мы потеряли столько своего,

Что не свое удерживать не надо:

Оно не стоит и десятой доли

Всего, уже потерянного нами.

Какая же причина нам мешает

Вернуть ее теперь?

Троил

Стыдись, о брат мой!

Тебе ль судить о чести и величье

Царя такого, как отец наш грозный!

Какою мерой ты определишь

Безмерное могущество его?

Как ты такую силу ограничишь

И укротишь уздою опасений

И доводов ненужных? Постыдись!

Гелен

Не диво, что, ища во всем рассудка,

Ты сам его лишен. Подумать можно,

Что твой отец без твоего участья

Рассудком управлять бы не сумел!

Троил

Все это, брат мой жрец, слова пустые:

Одним рассудком вы, жрецы, живете.

Мы знаем: враг замыслил нашу гибель;

Мы знаем, грозен меч, подъятый им.

Рассудок в страхе от него бежит!

Не диво, что мерещится повсюду

Тебе могучий грек: рассудок твой

К ногам твоим привязывает крылья,

И ты, как от Юпитера Меркурий

Иль как звезда, сошедшая с орбиты,

Несешься прочь! Нет! Вреден нам рассудок

В опасный час! И мужество и честь

Имели б сердце заячье, когда бы

Рассудку доверялись постоянно:

От размышленья печень усыхает;

С отвагою рассудок не в ладу.

Гектор

Брат, право же, она того не стоит,

Во что нам обошлась!

Троил

Ее цена

Зависит лишь от ценности для нас.

Гектор

Но не должна зависеть от каприза.

Достоинство и ценность всякой вещи

Внутри ее, равно как и в уме

Людей, ее ценящих. Неразумно

Служенье богу ставить выше бога!

Нередко люди наделять стремятся

Причудливыми свойствами предмет,

Которому те свойства не присущи.

Троил

Допустим, я избрал себе супругу,

И выбором руководила воля,

А волею — глаза мои и уши,

Которые любовь мою зажгли.

Глаза и уши — два надежных кормчих,

Которые мне помогают плыть

Меж волей и рассудком. Как мне быть,

Когда рассудок осуждает выбор?

Могу ль я отказаться от жены?

Мне этого и честь не позволяет:

Шелка не возвращают продавцу,

Испортив их; остатки нашей пищи

Мы в сточные канавы не бросаем,

Насытившись. Считалось до сих нор,

Что подобает с греками сразиться

Парису. Наше дружное решенье

Наполнило, раздуло паруса,

И волны с ветром прекратили спор,

Чтоб дружными усилиями к цели

Доставить корабли его; тогда

Взамен сестры Приама престарелой,[9]

Которую в плену держали греки,

Привез Парис красавицу царицу,

Гречанку, чья пленительная свежесть

И Аполлона делает поблекшим

И сумрачною делает зарю.

Зачем она у нас? Ну, а зачем

В плену держали греки Гесиону,

Приама престарелую сестру?

Но разве же не стоило сражаться

За дивную жемчужину — Елену?

Недаром венценосные цари

Купцами стали, оценив добычу

Дороже многих сотен кораблей.

Париса все расхваливали дружно,

Все подстрекали кликами: «Дерзни!»

Привез он драгоценную добычу.